Проснулся Каме от того, что ему в голову пришла бредовая, но вполне логичная идея: «Наведаться в гости к Амае». Идея была глупая – с чего вдруг ему приходить к ней? Но всё же, стоило попробовать.
Остальные согласились довольно быстро: первым согласился Уэда, мотивировав это тем, что «должны же они знать, где живёт стилист Каменаши». А остальным не оставалось ничего другого, кроме как согласиться.
Взяв адрес в отделе кадров, каттуновцы погрузились в машину и поехали. Дорога была не близкой, так как жила девушка на другом конце города, в каттеджном районе.
Район этот славился своими шикарными домами европейского стиля, красивыми ухоженными садиками, цветниками и лужайками. Именно поэтому ребята не удивились, когда машина остановилась около большого двухэтажного дома, стены которого были выкрашены в цвет металлик, с чёрной крышей. Перед домом была просторная лужайка, на которой уже зеленела газонная травка; в клубах зацветали нарциссы.
Каттуновцы окинули взглядом дом и переглянулись. Подойдя к витой чугунной калитке, они увидели табличку с надписью «Намико».
- Значит, адресом мы всё-таки не ошиблись, - проговорил Мару.
Они зашли в калитку, которая была открыта, и пошли к дому по мощёной белым мрамором дорожке.
На звонок нажал Уэда. Раздалась приятная мелодия, послышались шаги за дверью… Вот открылась дверь. На пороге стояла невысокая девушка, лет шестнадцати, с короткими тёмными волосами и голубыми глазами. Пару минут она смотрела на гостей, а затем тихим, дрожащим голосом произнесла:
- KAT-TUN? – ей в ответ кивнули, - А-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! – закричала девушка.
- Эри! Что там такое? – послышался голос откуда-то сверху.
- А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!!!!!!!!!!!!!!!! – продолжала кричать темноволосая девушка, подпрыгивая на одном месте. Затем она схватила за руки Уэду и стала его трясти, продолжая вопить, как молочный поросёнок, и подпрыгивать.
Вновь послышались шаги.
- Чего ты так кричишь? – сверху спустилась Амая.
Теперь она уставилась на прибывших гостей. Сначала она разглядывала каждого по отдельности, потом её взгляд остановился на ошарашенном Уэде, которого трясла темноволосая девушка.
- Прекрати орать! – Амая стала оттаскивать девушку от Тацуи, - Эри! Отпусти Уэду!!! – прокричала она на ухо темноволосой девушке.
И свершилось чудо. Эри замолчала и отпустила Уэду, который по инерции продолжал трястись, а в глазах его читался дикий ужас.
- Это моя младшая сестра, Элизабет, - объяснила Амая, когда они зашли в гостиную и сели на диванчики, - мы зовём её Эри.
Эри сидела напротив Уэды и с блаженным выражением лица смотрела на него, хлопая глазками и томно вздыхая. Сам Уэда старался смотреть куда угодно, только не на Эри. Поэтому он стал рассматривать комнату.
Стены были расписаны под бамбук, и так мастерски это было сделано, что действительно казалось, будто ты в бамбуковых зарослях. Стеклянные столики, тумбочки и полочки идеально вписывались в этот интерьер вместе с тёмно-коричневым ковром – мягким, тёплым и приятным. Пол же был выложен плиткой небесно-голубого цвета. На стенах висело множество фотографий, которые разглядывал Мару. Тагучи же разглядывал всевозможные статуэтки, фигурки, ракушки и прочие сувениры, привезённые из разных стран. Уэда сбежал с кожаного чёрного диванчика и бросился стеллажу с книгами. Но преданная фанатка Эри побежала за ним как хвостик, продолжая вздыхать.
Амая лишь улыбалась, наблюдая за сестрой.
- Так зачем вы приехали? – наконец задала она мучавший её вопрос.
- Ну у нас вроде как выходной, что бывает не часто, - начал Каме.
- Нам стало интересно где и как ты живёшь, - добавил Коки.
Послышался звук открывающегося замка, и в гостиную зашёл мужчина с залысиной и в очках.
- Это мой отец, - сразу же сориентировалась девушка и подбежала к мужчине, - пап, это ребята из группы.
Несколько секунд мужчина разглядывал каждого из гостей пристально, сверля их тёмными глазками, а затем улыбнулся.
- Так вот с кем работает моя дочь. Очень приятно. Намико Таске, - и он стал подходить к каждому, жать руку и повторять своё имя. Каттуновцы в ответ представлялись сами, улыбались и пожимали руку в ответ.
- Что за шум, а драки нету? – с кухни вышла высокая, рыжеволосая женщина в фартуке, - у нас гости? Амая, почему ты не сказала, что к нам придёт столько симпатичных молодых людей, - женщина улыбнулась.
- Это мама, - проговорила Амая.
- Зовите меня Аюми, - улыбнулась она, - вы как раз вовремя. Пообедаете с нами.
- Даже не пытайтесь отказаться, - прошептала Амая, - а то она вас до смерти закормит.
Ничего не поделаешь, пришлось гостям задержаться на обед. А пока готовился обед, глава семейства Намико усадил звёзд японской эстрады на диванчики, отправил дочерей на кухню помогать матери, а сам, заговорщицки подмигнув, устроил допрос с пристрастием.
- Так стало быть ты Каменаши-кун, - он внимательно, особо пристально, посмотрел на Каме, от чего тот вжался в кожаный диванчик, - дочь мою не обижаешь? – Каме отрицательно помотал головой, - не пристаёшь? – тот снова помотал головой, - молодец, - проговорил мужчина и посмотрел на остальных. Те сразу же отрицательно помотали головами, мол и они не приставали.
А с кухни уже доносился приятный аромат. В большой, светлой кухне уже был накрыт стол. На новенькой белоснежной скатерти стояли тарелки, вилки, ложки и ножи, бокалы и стаканы. Во главе стола стояло блюдо с салатом, по бокам тарелочки с хлебом, мясной и сырной нарезкой, зеленью и овощами; замыкали парад пельмени, жареный картофель с курицей, три вида соусов и фрукты.
- Садитесь, чувствуйте себя как дома, - проговорила Аюми, раскладывая салфетки и ставя на стол солонку.
Гости так и застыли в дверях с раскрытыми ртами.
- У вас всегда такие обеды? – первым отошёл от шока Коки.
- Нет, - ответила Амая, - у нас такие завтраки. Просто времени не хватило.
- А вот и окрошка, - рыжеволосая женщина внесла огромную расписанную фарфоровую супницу и стала разливать по тарелкам окрошку, - не стесняйтесь, ешьте сколько хотите. В лучших традициях России.
Обед оказался на удивление вкусным. На десерт принесли мороженое с фруктами и шоколадом и свежевыжатый яблочный сок. После десерта был чай с домашним тортом. Торт был простым, состоял из медовых коржей и крема на сгущенном молоке. Торт был таким лёгким, что каттуновцы не замечали, как уплетали один кусок за другим.
Так они ещё, пожалуй, никогда не ели. Наевшиеся до отвала, гости вышли из кухни и уселись на диванчики в гостиной.
- Ну у вас и обеды, - промычал Тагучи, который до дивана еле дополз.
Эри села напротив Уэды и снова стала на него смотреть, томно вздыхая.
- Она меня пугает, - прошептал Тацуя.
- У тебя есть преданная поклонница, - хохотнул Коки.
- Эри, уйди, - Амая выразительно посмотрела на сестру, и та скрылась с глаз.
- Аюми, это ваши фотографии? – спросил Мару у женщины, когда та вошла в гостиную.
- Да. Амая вам уже рассказала, что я профессиональный фотограф? – она подошла к стене с фотографиями, - Вот это уральские леса, это фонтаны Петергофа… Знаете, я обожаю Санкт-Петербург! Великолепный город! Какой исторический центр! Архитектура! А это соборы Владимира. Посмотрите какие великолепные резные узоры! А это фрески успенского собора – это не поддаётся описанию. Нужно один раз увидеть всю красоту этого невероятного творения. А вот суздальский кремль. Здесь стоят единственные в России часы с буквенным циферблатом. Это монастырь там же, в Суздали… - женщина ходила от фотографии к фотографии, рассказывая о красотах русской архитектуры и природы.
Так прошло часа два или три. Они сидели на диване и слушали рассказы об уральских лесах, архитектуре Санкт-Петербурга и Владимира, Суздали и Нижнего Новгорода, слушали о Царском селе и Пушкине, слушали его стихи и поэмы, которые Аюми читала наизусть… А потом она стала рассказывать о своей деревне, где родилась – Дудкино. Стала рассказывать о живописных лесах, речке, об их домике и яблоневом саде, о школе и замечательных людях, которые там живут.
Казуя сидел и слушал с открытым ртом. По мере того, как женщина рассказывала о деревне, он вспоминал свой сон – такой красочный и реалистичный. Он вспоминал ту самую речку, домик и сад, школу, клуб, поля…
«Такого не может быть, - думал он, - это просто невозможно! А если это был не сон? Нет, точно сон. Мы же никогда ни в какую Россию не летали. Вот это да. Расскажи кому – подумают что я псих».
Каме посмотрел на Амаю. Та смотрела на мать и улыбалась. За эту улыбку – искреннюю, светлую – он бы отдал всё на свете.
