[Garanchou]

Из второстепенных персонажей обнаружился даже аналог маляра Николая.

Смотреть:

Харука Микосиба (Сёта Сомэтани), который на самом деле подрабатывает маляром, а в свободное от работы время служит связным между Хикару и местными якудза — сдает им деньги.



Как и его русский прототип, он попадает в лапы полиции по обвинению в убийстве. Но не потому, что пропивает случайно найденные драгоценности, а в результате хитрых действий Мироку, который присылает в полицию окровавленную купюру и подставляет его. Но сначала Харука "огребает" от бандитов, которые такой же конверт от Мироку получают немного раньше.

После признания Мироку его, разумеется, отпускают, и он возвращается к своей профессиональной деятельности.

Также есть весьма колоритная японская Настасья —

Смотреть:

...Акэми Акагами (Аки Асакура) — которая в данном случае является не кухаркой, а (по всей видимости) дочерью домовладелицы. Как и положено подобной девушке, она весьма разговорчива и чрезмерно заботлива, постоянно пытается проявить свое участие в жизни Мироку.

Финал сериала.

Смотреть:

Конечно же, японский Раскольников в конце концов сознается, но делает это немного не так, как его русский предшественник.

Он вдруг вспомнил слова Сони: "Поди на перекресток, поклонись народу, поцелуй землю, потому что ты и пред ней согрешил, и скажи всему миру вслух: "Я убийца!"". Он весь задрожал, припомнив это. И до того уже задавила его безвыходная тоска и тревога всего этого времени, но особенно последних часов, что он так и ринулся в возможность этого цельного, нового, полного ощущения. Каким-то припадком оно к нему вдруг подступило: загорелось в душе одною искрой и вдруг, как огонь, охватило всего. Все разом в нем размягчилось, и хлынули слезы. Как стоял, так и упал он на землю...

Раскольников в тот момент не смог сказать "я убил", он целовал землю молча, выслушивая насмешки, а сознался позднее, в полиции. Его японский последователь смог признаться прилюдно, но при полном молчании окружающих:



Boku ga... Boku ga... Boku ga Risa wo koroshita!
Это я... Это я... Это я убил Рису!

При этом, заметьте, он сознается только убийстве Рисы, Хикару он не упоминает.