Хранитель моих крыльев

Если честно, это первый фанф, за который я взялась всерьёз, так что буду очень рада любым замечаниям и критике.) Два предупреждения: во-первых я добавила нового персонажа, собственно, главную героиню.) Знаю, что нагло, но всё же. Во-вторых, действия происходят в Японии и в России, поэтому не пугайтесь при слове "Санкт-Петербург", например.)
Основные действующие лица - Ханадзава Руи, Мимасака Акира и новая героиня. События разворачиваются примерно в период между концом второго сезона и финальной частью дорамы "спустя 5 лет". Заранее прошу прощения за неточности, ошибки и тому подобное.) Спасибо!^^

часть 1:

Холодный ветер взметнул концы белоснежного шарфа, и едва сошедший с трапа юноша рассеяно оправил их свободной рукой. В другой он держал мобильный телефон, стараясь не подносить его к уху слишком близко.
- Как ты мог?! – громко вещал динамик голосом Домёдзи, - Откуда столько эгоизма?
- Это всего недели на две.
- Но по дороге в аэропорт ты мог позвонить! Мы друзья или нет?! – бушевал Цукаса, вызывая у Руи усмешку.
- Если для тебя это так важно, просто представь, что я улетел на Окинаву.
- В декабре?!
Как ребенок, ей-богу. В промежутках между возгласами Домедзи временами слышался взволнованный голосок Макино.
- Поговорим об этом позже, идет?
- А как же яблоки? – наконец в отчаянии воскликнул парень, - Как ты без них?
- Цукаса, в России достаточно яблок.
- Но…
Дальше юноша не стал слушать и с тихим смехом выключил телефон. Бывали случаи, когда друзья не виделись месяц и больше, но, по всей видимости, Домедзи возмущал именно факт «эгоизма» Ханадзавы. Ну что ж, даже ему иногда не вредно вспомнить, что он не Император.
С чувством выполненного долга Ханадзава Руи вышел из аэропорта и, плотнее затянув разлетающийся шарф, направился к автомобилю. Погода России, как и говорили, сурова и недружелюбна: хотя была только середина декабря, под ботинками уже хрустела изморозь, ледяные порывы ветра продували насквозь, а на плечи периодически оседали довольно крупные хлопья снега. А в Японии, должно быть, сейчас тепло и солнечно, самое любимое время года…
Разница во времени между Токио и Петербургом пять часов. На данный момент здесь – Руи не без внутреннего содрогания обнажил левое запястье и покрутил колесико часов – 17:37 , стало быть, в Японии… Любопытно, что Цукаса и Макино делают вместе в такой час?
Вечером прошедшего дня господин Ханадзава велел Руи лететь в эту неприветливую страну и обсудить с владельцем одной маленькой финской фирмы перспективу присоединения её к корпорации «Ханадзава». Если в двух словах, - добровольное принуждение, так как хозяина фирмы просто ставят перед фактом, скрытым в обилие красочных слов. Он практически ничего не выигрывает от сделки, кроме, разве что, сильного покровителя и возможности когда-нибудь выкупить свою уже расширенную и разрекламированную компанию за соответствующую цену, которой, впрочем, у бедного владельца не будет никогда. Президент Ханадзава об этом позаботится. Что будет с фирмой, если хозяин не согласится...
Президент знает, что его сыну не по душе подобные дела. Юноша чуть заметно нахмурился.
Как же это ненавистно – зависеть от кого-то.
Самое смешное то, что в этом и заключается его миссия, в принуждении к подчинению. И он безропотно идет её выполнять. Где же твой гуманизм, Ханадзава? – мысленно спросил он себя, - Где твоя воля, непокорность, очаровавшие в своё время Цукуши?
- Талион Отель, господин Ханадзава, – объявил водитель. Руи моргнул и бросил взгляд за окно. Надо же, как быстро. Или он так глубоко задумался, или здесь водители действительно летают по дорогам. Надо будет попросить сменить шофера, ДТП его абсолютно не прельщает.
Зато Макино будет за меня переживать, - мелькнула глупая мысль, но парень раздражённо мотнул головой, прогоняя её, и решительно шагнул из услужливо отворённой дверцы авто. Пора смириться, что сердце Цукуши принадлежит только Домёдзи.
- Господин Ханадзава! – кинулся на встречу менеджер отеля. Надо же, как чисто говорит по-японски, даже для заведующего лучшей в городе гостиницы. – Добро пожаловать в Россию! Вы здесь впервые? Как вам наш город?
- Благодарю, он очень красив, - Ханадзава сдержанно улыбнулся, но, кажется, глаза слишком выдают его. Он почти видел, как сжался желудок у маленького человека. Как голодная дворняга, виляет хвостом, а сам наверняка думает, что, мол, очередной избалованный мальчишка приехал трясти кошельком. Ну да ладно, главное – дело, остальное не важно.
- Ваш багаж уже в номере, президентский люкс и персонал к Вашим услугам! – щебетал менеджер, семеня за неторопливым широким шагом длинноногого принца. - Будут какие-нибудь пожелания?
- Никому меня не беспокоить, – устало бросил Руи. – И принесите в номер корзину красных яблок.

***
К ночи облака расступились, открывая тёмно-фиолетовое небо с редкими хрусталиками звёзд. Холодные и прекрасные, они были похожи на юношу, с подоконника гостиничного номера мрачно наблюдающего за суетливым городом. Прямо под окнами отеля протекала неширокая река, в черных водах которой мелко дрожали отблески окружающих огней. Дома здесь не такие высокие, как в Токио, неона меньше, и жизнь бурлит не так яростно. Все в этом городе другое, в чем-то очаровательно, в чем-то омерзительно. Усталые люди, усталая земля. Ханадзава видел все это со своего подоконника, хотя и понимал, что невозможно судить о чем-либо, имея такие поверхностные знания.
Впрочем, сейчас ему было совсем не до Петербурга с его причудами. Полчаса назад корзина яблок опустела, но жажда разгоралась у него внутри, всё сильнее, заставляя его тяжело дышать и покрывая лоб ледяной испариной. Вода в графине тоже закончилась, а холодный воздух помогал только в миг, когда Руи по пояс высовывался наружу, но замерзнув и прикрыв окно, он чувствовал, как легкие сжимаются снова. Не в силах сопротивляться мареву в глазах, Ханадзава соскочил на пол, накинул пальто и почти бегом выбрался из номера, из отеля, навстречу ночной прохладе и сладкому морозному воздуху. Минут пять он быстро шел, глотая кислород и не глядя по сторонам, и думал только о том, чтобы не упасть. Кто-то проходил мимо, кто-то пробегал, кто-то задевал его плечом, а один раз даже врезался, но он их не видел. В глазах плыл туман. Он остановился. Одна рука судорожно потянулась к вороту плаща и рванула его, чудом не оторвав пуговицы, другая прижалась к шершавой стене. Мороз пробрался под теплый трикотаж свитера, кольнул разгоряченный торс, царапнул по позвоночнику.
Постепенно становилось легче. Тошнота отступила от горла. Руи сделал ещё несколько глубоких вдохов, выравнивая дыхание. Приступ прошел так же быстро, как начался. И как это все понимать? Нужно возвращаться, пока не хватились.
Он выпрямился и огляделся.
И замер, почувствовав себя на редкость глупо.
Ханадзава совершенно не представлял, где находится - проклятый припадок завел его вглубь лабиринта городских улиц. По трассе с воем проносились автомобили, кто-то по-прежнему торопился, суетился, повсюду мерцали цветные огни рождественских украшений, неоновые вывески рябили в глазах, а он стоял и беспомощно озирался по сторонам. Ханадзава медленно выдохнул. Нарочито неспешным шагом он добрел до ближайшего угла, но и за ним не увидел ничего знакомого. Можно, конечно, пойти дальше, но так он рисковал заблудиться окончательно. Ну как же глупо! В кармане пальто валяется кошелек с кредиткой и наличными в йенах, только сейчас все они бесполезны, особенно без знания языка. Телефон – Руи похлопал себя по карманам – остался в номере. Пытаться выспросить прохожих бесполезно.
Подумав еще с минуту, он выбрал направление вдоль узкого канала, похожего на тот, что проходит перед отелем. Все лучше, чем просто стоять.
Спустя три тонких моста, словно сошедших со страниц старых сказок, Руи заметил невысокую арку, ведущую вглубь красивого, украшенного барельефами дома. Тьма арки, поглощавшая уже на втором шаге, не внушала доверия, но Ханадзава убедил себя, что его физическая подготовка позволяет немного рискнуть, тем более если этот путь может вывести в нужное место. Однако проем закончился глухим двором-колодцем, подобными которому, по слухам, изобилует Петербург. Дома окружали его правильным четырехугольником без единого зазора, кроме самой арки, а в диагонали не было и двадцати метров. Между стен эхом гуляли голоса из приоткрытых окон, и завывал ветер, который, впрочем, не мешал легкому запаху мочи щекотать ноздри. Ханадзава тихо ужаснулся. Как можно жить в таких условиях?
Убедившись в своей ошибке, юноша повернулся было обратно, но вдруг наткнулся на неожиданное препятствие. Сумеречный проем заслоняла массивная покачивающаяся фигура. Учитывая малую площадь двора, запах перегара Руи ощутил весьма отчетливо.
Плохо. Пьяных он не любит.
С трезвым громилой можно расправиться достаточно быстро, так как его действия предсказуемы, а мышление примитивно, но кто знает, какой финт взбредет в опьяненный мозг. Ханадзава сделал шаг в сторону. Может быть, алкоголик просто хочет спать и сейчас ему плевать на всё. Нет. Тот повернулся вслед за ним. Достаточно молод, - с досадой отметил Руи, - значит энергии много. Как же ему сейчас не хотелось драться! Больше, чем когда-либо за всю его жизнь. Но, видимо…
- Эй! – услышал он вдруг грубоватый девичий голос. Кажется, мужчина его узнал. – Чего ты тут стоишь? Иди проспись. Иди, иди, - несильно толкнула громилу показавшаяся из мрака невысокая девчушка, как только он начал что-то протестующее мычать, - сам дойдешь или помочь?
Ханадзава, разумеется, не понял ни слова, но заметил, что последняя реплика девицы повлияла на алкоголика ободряюще. Тот энергично поковылял к парадной двери, продолжая бормотать себе под нос. Девушка осталась на месте. Сложно было разглядеть, куда она смотрит, её вообще сложно было разглядеть, но парень был уверен, что находится под её пристальным наблюдением. Впрочем, длилось это недолго, девица быстро скрылась за той же дверью.
Увиденное несколько озадачило Руи. Однако больше делать там было нечего, да и холод начинал крайне ощутимо пробирать внутренности, и юноша поспешно вышел на освещенную улицу. Шум трассы показался ему ещё более громким после тихого двора, казавшегося гробом, свет ещё более ярким, а мороз до рези в горле злобным. Да что же это за день такой? Если он выживет, то впредь будет носить с собой два телефона.
Не смотря ни на что, лицо Руи оставалось спокойным, походка отражала только уверенность, и никто не мог бы даже предположить, что этот человек потерялся. Как будто ребенок. Ему хотелось рычать с досады. Но внешне он излучал непробиваемое хладнокровие.
Он очень старался не выделяться, даже ссутулился и опустил голову, как все вокруг, и всё равно Ханадзава Руи слишком отличался от толпы. На него оборачивались, он чувствовал это даже спиной, и так же чувствовал, насколько различные взгляды его провожают. Восхищенные, заинтересованные, презрительные, ненавидящие… Страна предрассудков. Хотя, в его стране тоже не любят приезжих.
С одной стороны хорошо – если его ищут, то кто-нибудь наверняка сможет припомнить высокого рыжеватого азиата. А с другой…
На щеку опустилась пушистая снежинка. Руи рассеяно смахнул её и поднял голову к небу. Надо же, как быстро тучи всё заволокли. Но снег красивый, очень красивый, с этим нельзя спорить. Медленный танец слепяще-белых хлопьев внушал умиротворение, спокойствие, хотелось глубоко вздохнуть, улыбнуться и пружинистой походкой пойти дальше. Шагнуть в новую жизнь, исполнить самую несбыточную мечту, совершить самый безбашенный поступок, что угодно, что перевернет серую реальность более красочной стороной наружу…
- Красиво, правда? – тихо прозвучал смутно знакомый голос.
Ханадзава рассеяно кивнул, не сводя глаз с неба, пока не осознал, что понял вопрос. Удивленный взгляд наткнулся на невысокую, чуть выше Макино, девушку лет семнадцати, с безмятежным личиком взирающую на порхающие снежинки. Заметив немой вопрос в глазах юноши, она рассмеялась.
- Значит, я угадала.
- Угадала? – переспросил он, чуть склонив голову к плечу.
- Что ты японец, - она перестала улыбаться. – Ты ищешь дорогу?
Вспомнив свои давешние размышления, Руи подумал, как двусмысленно прозвучал этот вопрос. Неожиданная собеседница внимательно ждала его ответа. Руи коротко оглянулся, будто в подтверждение её словам.
- С каждым бывает, - понимающе хмыкнула девушка. - Пойдём, я провожу. Куда тебе?
Узнав место назначения, она только кивнула и уверенно двинулась вперед. По пути она протянула ему темно-синий шарф, который до этого почему-то несла в руках. Руи лишь вежливо поблагодарил, не отнекиваясь и ни о чем не спрашивая.
- Моё имя Саёко Нами. А как твое?
- Ханадзава Руи, - машинально ответил он, незаметно вглядевшись в шагающую рядом девушку. Действительно, в её лице присутствовали азиатские черты, даже можно сказать, что преобладали. И речь её слишком чистая для заученного языка. Если бы он не стал свидетелем маленькой перепалки в том дворике –теперь Руи был уверен, что тогда звучал именно её голос - принял бы девушку за коренную японку. Как он сразу не увидел? Нами заметила его любопытство.
- Я только наполовину русская. Отец настоял, чтобы мне дали японское имя, потому что Саёко Маша звучало бы не очень хорошо, - она усмехнулась.
Юноша неопределенно качнул головой.
Остальной путь они прошли молча.
- Твой отель! – вдруг объявила Саёко, как только они повернули за угол. Ханадзава беззвучно удивился. Оказывается, не так уж далеко он ушел.
- Благодарю, Саёко–сан, - склонил голову Руи, - я в долгу перед вами.
Девушка всмотрелась в его глаза долгим странным взглядом. На какой-то миг атмосфера вокруг них двоих едва заметно потемнела, но уже через секунду Саёко энергично тряхнула головой.
- Не стоит, ты уже вернул мне его, - и, махнув рукой, скрылась за стеной снегопада.

часть 2:

Утро выдалось солнечное, первые лучи разбудили Руи, едва прорезавшись сквозь тонкий тюль на широких окнах. Почти как дома, самое лучшее пробуждение. Хотя сегодня он спал всего восемь часов, Ханадзава чувствовал себя отдохнувшим и полным энергии, даже флегматичное настроение слегка сместилось в более позитивную сторону. От вчерашнего приступа удушья не осталось и следа, на столе стояла полная корзина яблок, как раз рядом с синим шарфом. Отличное начало отличного дня. Шарфом?
Руи приподнялся на локте и потянулся к столику. Точно, вчерашняя проводница забыла его забрать, остаётся надеяться, что он у неё не последний.
Саёко Нами. Где он мог слышать эту фамилию? Нет, невозможно, она же из России. Хотя один из её родителей японец, но вряд ли он настолько известен на острове. Иначе, что её семья делает в таком недружелюбном месте?
Зевая и потягиваясь, парень подошёл телефону, недовольно отметив про себя, что он находится не рядом с кроватью, и распорядился принести завтрак в надежде, что на другом конце провода был кто-то понимающий японский. Солнце поднималось всё выше, низкие дома не мешали лучам свободно проникать в просторную комнату, бросать блики на белоснежные стены, отражаться в ломаных хрустальных гранях вазочек и массивной люстры под высоким потолком.
Захотелось поиграть на скрипке, на худой конец – на рояле, но ни того ни другого в номере, конечно, не было. Надо будет спросить, есть ли в отеле свободный инструмент.
- Господин Ханадзава, Ваш завтрак! – на ломаном японском раздалось из-за двери вслед за деликатным стуком. Наверняка заучила фразу пару минут назад.
Пока девушка-горничная раскладывала приборы, Руи пытался придумать, как спросить её про скрипку, - во всём отеле по-японски говорил только менеджер, которого сейчас наверняка будет сложно отыскать, да ещё пара человек из персонала. В конце концов, он не придумал ничего умнее, как символически нарисовать на салфетке силуэт инструмента со знаком вопроса и протянуть бумажку девушке.
- Скрипка? – моргнула горничная, переходя на родной язык, - Вы хотите скрипку? В концертном зале есть инструменты, но сейчас они все заняты, там готовится банкет…
Парень, конечно, ничего не понял, но по интонации догадался, что ответ отрицательный. Жаль. Качнув головой в знак завершения разговора, он подхватил из корзинки яблоко и уселся на залитый солнцем подоконник, рассеянно разглядывая оживающий город. Любопытно, что оживленное движение на улицах не стихает ни на минуту, ни днём, ни ночью, но утром появляется какая-то особенная атмосфера пробуждения, с которой не может сравниться ни одно время суток. Двигаться не значит жить. Утром город именно жил.
На столе задребезжал вибрацией мобильник, выводя юношу из его летаргии.
- Господин Ханадзава, - раздался из трубки почтительный голос секретаря, - звонил господин Хельминен, он приглашает вас сегодня отужинать с ним и его семьёй. Что мне ему передать?
Странно, почему так внезапно? С другой стороны, день обещает быть весьма скучным. Отличная возможность поскорее улететь из этой холодной страны.

***
- Да успокойся, может там какой-нибудь уличный клоун развлекает публику, - одёрнула её Эстер, косясь на сборище.
- Нет, мне показалось, там…
Саёко выскочила из авто, подбежала к толпе и юрко протиснулась в центр. Точно.
На земле, в грязной луже вперемешку с кровавыми разводами, скорчилось худенькое тельце, прикрытое изорванными лоскутами, которые сейчас и одеждой язык не повернулся бы назвать. Всё веселье заключалось в том, что в ребёнка (судя по комплекции) швыряли камни несколько подростков и более старших парней и девушек. У некоторых пол-лица прикрывали завязанные шарфы и банданы, некоторые же, наоборот, после каждого удачного попадания широко улыбались веселящимся зрителям, победно вздымая кулаки к небу.
- За что его бьют? – перекрикивая гвалт, поинтересовалась Саёко у ближайшей женщины, наименее одобрительно реагирующей на происходящее.
Женщина неопределенно пожала плечами. Спору нет, наверняка были те, кто пытался заступиться за избиваемое существо, но что могло послужить причиной такого одобрения целой толпы? Это же ребенок, за что?
Нами обежала помутневшим взглядом галдящую толпу. На какое-то время для неё пропали все звуки, веселящиеся варвары слились в одну сплошную массу, всё вокруг задвигалось, словно в замедленной съёмке. Перед глазами дрожало только маленькое хрупкое тельце, покрытое пятнами запёкшейся крови и комками грязи. Гулким эхом в её ушах рвался быстрый пульс, который, как она поняла чуть позже, принадлежал не ей. Весь мир превратился
Сияя в рассветных лучах капельками растаявших снежинок, к высотному дому бесшумно подъехала тёмно-зелёная «Мазда» и терпеливо замерла в ожидании. Спустя пятнадцать минут и несколько раздражённых гудков, из подъезда выбежали две тонкие фигурки и, кутаясь в наспех накинутые плащи, мелкой трусцой преодолели расстояние до спасительного тепла.
- Надо было меньше привередничать с нарядами, - пробормотала Нами в ответ на невнятные причитания подруги по поводу поджимающего времени, за что тут же была награждена долгим оскорблённым взглядом.
- Это особый случай, требующий внимания и щепетильности во внешнем виде, - авторитетно заявила девушка, примеряясь к узкой дверце автомобиля и недоверчиво косясь на собственный объёмный подол атласного платья. Мимо на большой скорости пролетел внедорожник, из-под колёс которого фонтаном во все стороны разлетелись грязные брызги жёлто-серого снега. Саёко в последний момент втянула подругу под защиту «Мазды» до того, как тёмные капли вконец испортят дорогую ткань.
- Подумаешь, ужин… Почему отец вызвал тебя так внезапно? – поинтересовалась Нами, удобно устраиваясь на заднем сиденье такси и протягивая руку пролезающей следом Эстер. Девушка с видимым усилием забралась внутрь салона, стараясь не задеть пышной юбкой давно не мытую обшивку автомобиля.
- Не знаю точно, отец говорил что-то про приехавшего из Японии наследника влиятельнейшей торговой корпорации. Хочет поговорить по поводу нашей фирмы, – в голосе подруги чувствовалось некоторое напряжение. - Папа пригласил его пообедать буквально пару часов назад и хочет, чтобы вся семья присутствовала.
- Вот как… - протянула Саёко, прижимаясь лбом к прохладному стеклу, - Надеюсь, твой отец справится.
Эстер Хельминен - рано оформившаяся чистокровная финка, младшая дочь владельца небольшой, но процветающей компьютерной фирмы, по совместительству школьная подруга Нами. С давних пор фирма «Helmi» является яркой мишенью для стремящихся к расширению крупных корпораций, как русских, так и иностранных, в основном за счёт своей многообещающей репутации и возможности распространения влияния одновременно и в России, и Финляндии. До этого времени отец Эстер более-менее успешно отбивался от навязчивых предложений объединить скромную семью «Helmi» с более могущественными покровителями, но теперь, когда на горизонте появилась новая угроза в лице японской торговой империи, в душу Саёко закралось серьёзное опасение за подругу.
Один из встречных автомобилей мазанул колёсами по луже, впечатывая в стекло такси крупные капли и вынуждая Нами инстинктивно отшатнуться от окна.
- Так зачем тебе вдруг понадобилось ехать в посольство? – ворвался в размышления звучный голос финки.
- Да так, нужно оформить кое-какие бумаги, - уклончиво пробормотала девушка, молясь про себя, чтобы Эстер не продолжала эту тему.
- Ты же не собираешься в Японию? – подозрительно поинтересовалась как никогда проницательная подруга. Нами тихо зарычала. Чёрт, не так она представляла себе этот разговор…
Такси свернуло на перекрестке, и справа от него открылся обзор на маленький парк, среди облысевших деревьев которого было видно небольшое столпотворение. Отличный повод увильнуть от расспросов! Девушка оживлённо, даже слишком, прилипла к окну, рассеяно наблюдая за происходящим и одновременно прислушиваясь к неопределённо притихшей сзади Эстер. Пока что та молчала, но атмосфера повисла явно напряжённая, предвещающая в скором времени серьёзную бурю. Однако пока автомобиль проталкивался в пробке, Саёко заметила, даже скорее почувствовала нечто, заставившее сердце болезненно садануть по рёбрам и напрочь забыть о предстоящих разборках.
- Что там происходит? – Нами высунулась из окна автомобиля, всматриваясь сквозь шумящую толпу, сгрудившуюся плотным кольцом. – Остановите машину!
- Да успокойся, может там какой-нибудь уличный клоун развлекает публику, - одёрнула её Эстер, косясь на сборище.
- Нет, мне показалось, там…
Саёко выскочила из авто, подбежала к толпе и юрко протиснулась в центр. Точно.
На земле, в грязной луже вперемешку с кровавыми разводами, скорчилось худенькое тельце, прикрытое изорванными лоскутами, которые сейчас и одеждой язык не повернулся бы назвать. Всё веселье заключалось в том, что в ребёнка (судя по комплекции) швыряли камни несколько подростков и более старших парней и девушек. У некоторых пол-лица прикрывали завязанные шарфы и банданы, некоторые же, наоборот, после каждого удачного попадания широко улыбались веселящимся зрителям, победно вздымая кулаки к небу.
- За что его бьют? – перекрикивая гвалт, поинтересовалась Саёко у ближайшей женщины, наименее одобрительно реагирующей на происходящее.
Женщина неопределенно пожала плечами. Спору нет, наверняка были те, кто пытался заступиться за избиваемое существо, но что могло послужить причиной такого одобрения целой толпы? Это же ребенок, за что?
Нами обежала помутневшим взглядом галдящую толпу. На какое-то время для неё пропали все звуки, веселящиеся варвары слились в одну сплошную массу, всё вокруг задвигалось, словно в замедленной съёмке. Перед глазами дрожало только маленькое хрупкое тельце, покрытое пятнами запёкшейся крови и комками грязи. Гулким эхом в её ушах рвался быстрый пульс, который, как она поняла чуть позже, принадлежал не ей. Весь мир превратился в бесформенную пульсирующую субстанцию, в сознании поплыли алые разводы, воздух стал плотным, сковывающим тело и не дающим вдохнуть. На миг реальность стала другой.

Толпа плотным кольцом окружила скорчившуюся на асфальте худую женщину, окровавленными руками прикрывающую голову в слабой попытке защититься. Несколько парней лет двадцати забрасывали её камнями, осыпали градом ударов тяжёлых военных ботинок, повсюду раздавались одобрительные возгласы, некоторые пытались снять происходящее на камеру…

Наконец в кульминационный момент один из подростков занёс над головой увесистый булыжник. Оборванное существо осторожно выглянуло из-под закрывающих лицо ладошек и коротко всхлипнуло. Саёко не выдержала. Она молниеносно выскочила в центр кольца, бросилась на колени рядом с едва шевелящимся ребенком и, прижав его к себе, замерла в ожидании неминуемого удара. Если маленький бандит не сможет остановить инерцию, то беды ей не миновать. Об этом она почему-то не подумала вовсе. Неожиданно гомон смолк.
Спустя пару мгновений тишины, Нами осторожно приоткрыла один глаз, быстро оценила ситуацию и более уверенно открыла второй. Над ней возвышалась знакомая высокая фигура молодого человека, в одной руке сжимающего тот самый булыжник, а в другой – запястье камнеметателя. В толпу ворвались двое массивных здоровяков в солидных костюмах, и ненавязчиво, но уверенно разогнали разочарованно гудящую толпу, включая хулиганов.
- Мы квиты, - тихо заметил на чистом японском неожиданный спаситель, кидая булыжник на асфальт и оборачиваясь к всё ещё прикрывающей ребёнка девушке. Лицо показалось ей знакомым, и сознание услужливо подсказало имя вчерашнего найдёныша.
- Ханадзава?

часть 3:

Спустя полчаса они вдвоём наблюдали за напряжёнными санитарами, аккуратно погружающими в карету скорой помощи потерявшего сознание ребёнка, оказавшегося всё же мальчиком. Уже прилично опаздывающая Эстер спешно извинилась, что не может остаться, и уехала на встречу с родителями.
- Так как же ты тут оказался? – поинтересовалась Нами, прислонившись к припаркованному неподалёку автомобилю Ханадзавы, рядом пристроился сам владелец машины. Рослые телохранители незаметными тенями замерли неподалёку.
- Ехал на одну встречу и остановился понаблюдать за этой… - он помолчал, подбирая выражение, - сценой. Совпадение. Кстати…
Руи просунул руку в приоткрытое окно переднего сиденья, выудил оттуда небольшой белый свёрток и протянул его девушке. Саёко, недоумённо развернув тонкую упаковочную бумагу, выудила на свет тёмно-синюю ткань.
- Что это?
- Твой шарф.
- Мой? – пару секунд она молча смотрела на мягкий трикотаж, затем как-то растерянно улыбнулась, - Действительно…
На фоне прочих странностей, коих в достатке девица-полукровка успела продемонстрировать за неполные сутки их знакомства, этой Ханадзава решил не озадачиваться. Зато другая его заинтересовала.
- Зачем тебе это рыцарство? Ты могла остаться калекой из-за уличного оборванца, – в его глазах сквозило любопытство химика-практика, склонившегося над лабораторной мышью в ожидании реакции.
Вопрос слегка застал врасплох. Не то чтобы она не знала ответ, просто не хотелось о нём думать. Пальцы непроизвольно сжались, сминая тонкую ткань, но девушка заставила себя подавить наплывшие мысли и поднять на собеседника смеющийся взгляд.
- Не знаю, сиюминутный порыв. Если бы не ты, лежать бы мне сейчас в какой-нибудь затхлой больничке с проломленным позвоночником, - неестественно оживлённо протянула Саёко, выпрямляясь и потягиваясь. Руи проследил за ней задумчивым взглядом, словно что-то прикидывая в уме, а затем незаметно вытащил телефон и быстрыми движениями изящных музыкальных пальцев набрал сообщение.
- Что ж, удачи тебе, Ханадзава Руи, - припомнила Нами успевшую вылететь из памяти фамилию юноши, - мне нужно идти. Благодарю за спасение.
Девушка с шутливой учтивостью поклонилась и зашагала прочь.
- Погоди, - чуть помедлив, окликнул её Руи. Саёко удивленно оглянулась. - Сделай мне ещё одно одолжение, если не трудно.
Руи мягко отстранился от автомобиля и открыл заднюю дверцу.
- Мой переводчик внезапно заболел. Не могла бы ты заменить его сегодня на одной важной встрече? Не бесплатно, разумеется.
- Переводчицей? – с сомнением переспросила девушка и бросила взгляд в сторону парка, все ещё хранящего воспоминания о недавнем варварстве.
Звучит интересно.
В посольство можно съездить и в другой день. Почему бы и нет? Только вот как вести себя с важными персонами? Да и одета она совсем не по случаю… Саёко тоскливо покосилась на грязные капли, обильно покрывающие потрепанные жизнью ботинки. Этот взгляд не укрылся от Руи, парень понимающе улыбнулся.
- Если вся проблема только в одежде, то это можно легко уладить. Залезай.

Крики. Слишком громко. Слишком много народу.
Толпа плотным кольцом окружила скорчившуюся на асфальте худую женщину, окровавленными руками прикрывающую голову в слабой попытке защититься. Оборванные лоскуты старого плаща, заляпанного тёмно - красными сгустками, едва прикрывали избитое хрупкое тело. Она плакала. Но не от страха, и не от боли, нет, она что-то потеряла, что-то очень важное. Несколько парней лет двадцати забрасывали её камнями, осыпали градом ударов военных тяжёлых ботинок, повсюду раздавались одобрительные возгласы, некоторые пытались снять происходящее на камеру. Никто не заступился за избитую женщину. Никто не поинтересовался, за что её так жестоко наказывают и есть ли вообще за что наказывать? Изредка мелькали обеспокоенные лица, с состраданием наблюдающие за происходящим, но никто не осмелился выйти против толпы.
Вдруг из вопящей массы вылетела девочка лет десяти и кинулась к теряющей сознание мученице. Женщина сделала несколько слабых попыток оттолкнуть девочку, но та только сильнее прижималась, пытаясь своей тоненькой фигуркой прикрыть искалеченное тело. Даже нападающие не смогли оторвать ребёнка от умирающей матери. Решив, что несколько ударов заставят девчонку отступить, хулиганы продолжили обстрел. Девочка плакала, кричала, но так и не расцепила руки. Женщина попыталась прикрыть девочку собой, но силы подвели её - она упала на асфальт и больше не шевелилась.
Так никто и не понял, чей именно булыжник проломил череп ребёнка. Когда истекающая кровью девочка замертво рухнула на тело матери, гомон толпы разом затих. Шестеро убийц как по команде накинули капюшоны толстовок и скрылись в общей массе, воспользовавшись замешательством людей. Когда толпа очнулась, ловить было некого. Кто-то заплакал. Кто-то начал звонить в полицию и скорую помощь. Трое детей – два мальчика лет 15-16 и совсем крошечная девочка - тихо обступили два остывающих трупа. Они не плакали и не говорили ни слова. Но никого не покидало ощущение, что со смертью этих двоих они что-то потеряли, что-то очень важное…

- Саёко! Проснись.
Девушка дёрнулась и открыла глаза. Первое, что она увидела, это внимательный взгляд подавшегося к ней юноши. Она вопросительно приподняла брови.
- Плохой сон? – поинтересовался в ответ Руи, - Ты очень беспокойно спала.
Нами промолчала, отворачиваясь к окну. Ханадзава тактично отстранился, не настаивая на ответе. Всё-таки из-за этого проклятого инцидента с мальчишкой нежелательные воспоминания дали о себе знать. Нет, нельзя позволять прошлому захлестнуть сознание, нужно сосредоточиться. Кстати…
- А почему мы не едем?
- Тебе необходимо переодеться, – парень кивком указал за стекло.
- Но у меня есть во что переодеться! – возмущённо вскинулась Саёко.
Юноша бегло окинул её выразительным взглядом и молча вытолкал из машины.
«Странно, никогда раньше не видела этого места» - мелькнула и погасла отчуждённая мысль в голове девушки. Они стояли перед огромным торговым центром. Он был как десятиэтажный дом, а в длину – как футбольное поле; высокие стеклянные витрины, скульптуры на фасаде, красивый архитектурный стиль и много, очень много огней. Как она могла не знать о такой махине? Они оба долго разглядывали центр, Руи – с досадой, как будто его ожидания были жестоко обмануты, Саёко – с восхищением и некоторым страхом.
Юноша уверенно шагнул в распахнутые стеклянные двери, предварительно подцепив под локоть застывшую едва не с открытым ртом спутницу. Отыскав самый приличный на его взгляд бутик и сдав Нами в руки широко улыбающейся консультантке с наказом подобрать для девушки что-нибудь по случаю, Ханадзава устало, однако с неизменной привычной грацией опустился в кожаное кресло. Он покосился на часы. Опоздание превышало все допустимые нормы, но в бизнесе правила диктует сильнейший. Подождут.

Часть 4:

Из затормозившего «Subaru» стрелой вылетел шофёр, не сбавляя скорость обогнул автомобиль и, не забыв почтительно склониться, распахнул дверцу заднего сиденья, выпуская на мороз задыхающуюся, буквально хватающую ртом воздух, девушку. Стремительно вылезая, в отчаянной жажде, наконец, глотнуть кислорода, она неловко подвернула ногу, едва не выдрав с корнем высокий каблук, взвизгнула и замахала руками, тщётно стараясь удержать равновесие или, хотя бы, найти опору. Позорно проиграв закону гравитации, несчастная обречённо зажмурилась и приготовилась встретить ледяную твердь асфальта. Как ни странно, столкновения не последовало, и вместо обледенелой тверди Саёко почувствовала на своих обнажённых и уже порядком замёрзших плечах чьи-то тёплые руки. Предварительно залившись виноватым румянцем, она осторожно разжала веки и выдавила из себя самую очаровательную улыбку, на которую только была способна. Судя по взлетевшей вверх брови Ханадзавы, всё это время насмешливо наблюдавшего за её вознёй через крышу машины с другой стороны, оскал вышел не самым удачным, и девушка поспешила занять более достойную и, главное, вертикальную, позу. Вполне заслуженно обвинив в своей неловкости неудобное платье, стараниями консультантки затянутое на ней до ширины карандаша – так, по крайней мере, ей казалось – Нами в очередной раз попыталась ослабить сжимающий лёгкие корсет и, накинув на плечи лёгкую шаль, быстрым шагом направилась к сверкающим стеклянным дверям, ведущим в ресторан. Швейцары, подобострастно склонившись, - по большей части затем, чтобы скрыть улыбки, ибо необычное явление гостьи не могло остаться незамеченным – распахнули перед ней и ухмыляющимся Ханадзавой, шагающим чуть позади, полированные створки. Напоминать о том, кто здесь, по сути, хозяин, а кто подчинённый, Руи не счёл нужным, найдя новое представление, неосознанно разыгрываемое его спутницей, весьма забавным. Однако стоило Саёко стянуть шаль и расправить затёкшие в поездке плечи, обретая на миг поистине королевскую осанку, смешанную с долей кошачьей пластики, Ханадзава на несколько мгновений напрочь забыл обо всех насмешках. Тогда, в бутике, он в спешке замотал в шаль и затолкал в машину слабо сопротивляющуюся переводчицу, не обратив внимание на плоды трудоёмкой работы бригады консультанток, и теперь, весьма довольный результатом, открыто разглядывал заметно покрасневшую девушку, для собственного развлечения задерживая выразительные взгляды на отдельных выгодно выделенных и подчёркнутых местах. Стоило признать, новое платье – нежно-голубое, с романтичным бантом на пятой точке, тонким узором, оплетающим неудобный, но изящный корсет и лёгкими юбками, воздушными складками ниспадающими до колен,- необычайно красило фарфоровую фигурку тонкой Саёко, делая её похожей на мастерски вылепленную очаровательную куклу. Многочисленные завитки, собранные в высокую причёску, завершали образ, а кулон в виде серебряного крыла придавал «кукле» черты небожителя.
Наконец, почувствовав, что и так затянул с оценкой своих вложений, Руи деликатно предложил весьма довольной вниманием спутнице свою руку и двинулся в указанном официантом направлении к столику, где его ожидал очередной неприятный, сухой разговор.

Ещё издалека Саёко заметила скучающее лицо подруги, а следом и всю её семью, расположившуюся в дальнем конце зала. Первым желанием было радостно махнуть Эстер рукой, несмотря на явно напряжённую атмосферу, но, заметив, что официант ведёт их в ту же сторону, девушка резко остановилась, одёрнув не успевшего затормозить Руи. Все вопросы, вертевшиеся в голове в течение последних пары дней, разом сложились в единый ответ, пронзив сознание ужасной догадкой. Она взглянула юноше в глаза и, словно убедившись в верности своих мыслей, тихо охнула.
- Ханадзава, - медленно проговорила Нами, не сводя с него сужающихся от ужаса зрачков, - Это ты приехал к отцу Эстер.
Ну конечно, могла бы и раньше догадаться. Глупая, а ещё понадеялась, что среди богатых не только одни сволочи. Святая наивность.
На какой-то краткий миг она даже…
Саёко брезгливо отдёрнула руку и, сжав губы в тонкую линию, ткнула пальцем между ребер юноши.
- Никогда – слышишь? – никогда ты не получишь их фирму. Дядя Раймо с нуля построил то, чем владеет, и построил для своей семьи, а не для избалованных принцев вроде тебя. Ничего ты здесь не получишь.
Несколько обедающих посетителей начали оглядываться на маленькую потасовку, возникшую в центре зала, за ближайшими столиками нарастал тихий осуждающий гул. Неожиданная вспышка гнева удивила саму Нами, как удивила и реакция юноши. Руи буквально застыл на пару мгновений, даже его глаза, такие странные и выразительные, казалось, превратились в мрамор. Однако он быстро пришёл в себя. Он ловко перехватил всё ещё упирающуюся в него тонкую ладонь и нагнулся к застопорившейся девушке.
- Так яростно защищая бизнес своего дяди, неплохо было бы знать хотя бы основы бизнеса. Мы на работе. Личные разборки потом.
С этими словами он коротко улыбнулся глазевшей на него полной даме, увешанной драгоценностями, и направился ожидающему его будущему партнёру.
Как же она была похожа на его девочку–сорняка в момент своей ярости. Просто удивительно.
- Господин Ханадзава! – протягивая руку, вскочил со стула невысокий лысеющий мужчина с приятным мягким взглядом и усталым лицом, испещренным морщинками вокруг губ и уголков глаз – постоянными спутниками частых улыбок. Парень, улыбнувшись как можно доброжелательней, пожал слегка дрожавшую от напряжения мягкую ладонь собеседника. Сложно было поверить, что этот добродушный на первый взгляд человек смог построить из грязи процветающую фирму.
- Добрый вечер, господин Хельминен, - тихо поприветствовал его Руи и через пару секунд перевёл недоумённый взгляд на хмурую спутницу, сердито скрестившую руки и отвернувшуюся от него в другую сторону, - Переведи! Для чего ты здесь?
- Ещё чего! Я не буду тебе помогать, - так же тихо заявила Саёко, не глядя на терпеливо вздохнувшего Ханадзаву. Она чувствовала на себе любопытные взгляды семьи Хельминен, но почему-то не могла встретиться с ними глазами.
Вдруг Нами ощутила горячее дыхание над своим правым ухом, а теплая ладонь сжала её левое плечо. Когда он успел зайти к ней за спину?
- Послушай, я выполняю свою работу, - с ноткой грусти объяснял негромкий голос, - и решения принимаются не мной. Откажешься переводить – я найду другого переводчика, но согласись, этой семье намного легче было бы разговаривать с тобой, чем с незнакомой офисной крысой, думающей только о карьере и деньгах.
- Так ты всё знал? – ахнула Саёко, ошарашено оглянувшись на парня. Черт, как же близко его лицо.
- Ничего я не знал, простое совпадение, – отмахнулся Руи, выпрямляясь, и чуть заметно качнул подбородком, - Переводи.
- Слишком много совпадений за один день, - буркнула девушка и повернулась к семье.
- Здравствуйте, дядя Раймо. Господин Ханадзава желает вам приятного вечера, - поспешно добавила она, заметив, что Раймо собирается задать ей вопрос, явно не относящийся к делу. Мужчина слегка нахмурился, но тут же собрался и вежливо пригласил гостей за стол. После официального обмена приветствиями со всей семьёй, Ханадзава сразу перешёл к делу. Саёко нехотя переводила его тихую речь, стараясь облекать слова в более мягкую форму.
- Вы знаете, зачем я приехал сюда, господин Хельминен?
- Да, мне известна цель вашего прибытия.
- Значит, полагаю, вы уже всё обдумали и готовы принять решение? – Ханадзава кинул выразительный взгляд на собравшуюся было возмущаться переводчицу. Нами одарила парня уничтожающим взглядом и сквозь зубы перевела фразу, старательно избегая смотреть на Раймо и остальных членов семьи. Работая на Ханадзаву, она невольно чувствовала себя предательницей в глазах семьи Хельминен, хотя и прекрасно осознавала необоснованность этой мысли. Единственное, что она могла - это всей душой воззвать к небесам, чтобы те помогли отцу её подруги противостоять этому избалованному типу.
- Я не могу отдать вам свою фирму, господин Ханадзава, - тихо, но твёрдо заявил Раймо, глядя Руи прямо в глаза.
- Вы уверены? С нашей помощью ваша фирма расширит своё влияние, вы сможете повысить заработную плату своим работникам, открыть офисы за границей, занять выгодное место на рынке, с нашей помощью вы станете более конкурентоспособны, увеличите прибыль…
- Ладно говорите, господин Ханадзава, - перебил его собеседник, вымученно улыбнувшись, - но мне всё это не нужно. Моя фирма подобна семье, в ней не много сотрудников, все друг друга знают и уважают, и мне не хочется, чтобы все эти люди, поддерживающие меня и с самого начала помогающие мне удержаться на плаву, стали зависеть от японского феодала и жить в постоянном страхе и атмосфере сухого бизнеса.
Ханадзава вздохнул и незаметно потёр висок. Такой поворот он предвидел, но не думал, что маленький человечек действительно решиться противостоять торговой империи.
- Господин Хельминен, давайте начистоту. Вы же знаете, что Президент не отступит от задуманного. Если вы согласитесь сейчас, то обойдётесь без больших потерь и просто перейдёте под наше влияние. Подумайте о ваших людях.
Раймо перевёл взгляд на напряжённо замершую рядом с ним супругу и накрыл её ладонь своей. Женщина ободряюще улыбнулась ему и еле заметно кивнула.
- Юноша, - продолжая сжимать руку жены, словно черпая у неё силы, мужчина уверенно повернулся к Руи, - если начистоту, то вы должны знать: пока я дышу - я не сдамся. Я своими руками построил эту семью, на моих глазах выросли все эти люди, и я смогу их защитить. Это окончательное решение.
Ханадзава молча оглядел сидящих за столом и остановил взгляд на переводчице.
- Что ж, удачи вам, господин Хельминен, она вам пригодится, - проговорил Ханадзава, медленно поднимаясь с места, - В ближайшее время я хотел бы побеседовать с вами в обстановке, более пригодной для деловых переговоров. Всего хорошего.
С этими словами он развернулся и уверенно направился к выходу. Семья Хельминен, отчасти не веря, что всё закончилось, по крайней мере на сегодня, молча наблюдала за уходящим принцем.
- И это всё? – первой опомнилась Эстер, переведя неуверенный взгляд на отца.
- Пока что, да, - так же неуверенно ответил ей Раймо, вопросительно покосившись на Саёко. Над столом повисло неловкое молчание, все переглядывались между собой в поиске поддержки и твёрдого ответа на мучающие их вопросы. Каждый мысленно прокручивал обещание Ханадзавы о скорой встрече и прекрасно понимал, что рано думать о победе, однако сегодняшняя схватка была выиграна, и каждый в подтверждение жаждал услышать эти слова. Нами, знающая семью как никто другой, прекрасно это понимала. Она беззаботно подхватила вилку и нож и с аппетитом вгрызлась в успевшее остыть жаркое, совершенно не волнуясь об опасности запачкать жирными каплями дорогое платье.
- Да расслабьтесь, он ушёл, - со смехом сказала Нами, с видимым трудом оторвавшись от оказавшейся удивительно вкусной баранины. Краем глаза она наблюдала за растерявшимся семейством, и, вопреки опасениям, её слова всё же возымели нужный эффект. В глазах каждого украдкой мелькнуло облегчение, словно если бы не замечание Саёко, они бы ни за что не поверили, что Ханадзава действительно ушёл. Наконец подвижно зазвенели приборы, зазвучали отголоски нарочито непринужденных бытовых разговоров, и хотя никто не смог окончательно забыть о по-прежнему нависающей угрозе, каждый постарался поддержать отца семейства ободряющими улыбками и взглядами. За столиком стремительно нарастала лёгкая атмосфера семейного ужина, быстро пришедшая на смену гнетущему напряжению, и Саёко, удостоверившись в улучшающемся настроении присутствующих, осторожно выскользнула из-за стола, стараясь не нарушить маленький праздник. Кое-что не давало ей покоя, и это была явно не предстоящая встреча Раймо с принцем торговой империи. Уже у дверей, принимая из рук швейцара свою шаль, она услышала из-за спины своё имя.
- Дядя Раймо? – слегка удивилась девушка при виде мужчины, видимо, покинувшего своё место следом за ней.
- Ты что-то быстро сбежала, девочка, - усмехнулся он, - я ещё не успел с тобой поговорить. Может, вернёшься? Тут не очень удобно.
- Нет, лучше здесь, я… спешу, - как можно убедительнее улыбнулась Нами, в глубине души готовясь к предстоящим вопросам. Скрывать было нечего, но, почему-то, девушка ужасно стыдилась своего положения.
- Почему ты была с этим человеком? – без обиняков начал он, привычно напомнив, что он так же и деловой человек, владеющий немалым бизнесом. Саёко мысленно зарычала. Чёрт. И как ответить? Самый логичный и самый ожидаемый вопрос, однако, Саёко смогла подготовить ответы ко всем, кроме этого.
- Я случайно познакомилась с ним вчера. Простое совпадение, - автоматически повторила она слова Ханадзавы и только после этого осознала лёгкость их применения в качестве оправдания. Интересно… Ответ явно не удовлетворил мужчину, но он тактично решил не продолжать, заметив явную перемену в настроении собеседницы.
- Ладно. В любом случае, я рад, что здесь оказалась именно ты, - Раймо добродушно похлопал её по плечу, к великой благодарности Нами оставив расспросы, - Ты же знаешь, для нашей семьи ты как родная. Твоё присутствие придало мне сил не меньше, чем присутствие остальных.
- Вы очень стойко выдержали этот разговор, - неуверенно проговорила Саёко.
- Спасибо, девочка, хотя, надо признаться, я немного робел перед этим мальчишкой.
- В следующий раз вам придётся говорить с ним один на один… - тихо напомнила Нами даже больше самой себе, чем Раймо.
Мужчина промолчал, слегка нахмурившись. Что-то в этом юнце заставило его самого почувствовать себя нашкодившим пацаном, пусть и всего на пару кратких мгновений. Что-то в этих холодных глазах позволяло ему по праву называть себя наследником империи. Раймо никогда не встречал королей и императоров, но почему-то считал, что у них должен быть именно такой взгляд.
- Ну, я пойду? – тихо прервала Саёко затянувшееся молчание. Мужчина моргнул, возвращаясь в реальный мир, и кинул на девушку несколько отрешённый взгляд.
- Уверена, что не хочешь остаться?
- Нет, спасибо, мне ещё нужно кое-куда заехать.
Выйдя из ресторана, Саёко пару раз глубоко вдохнула холодный воздух, приходя в себя после насыщенного дня. За время недолгого разговора на улице успело стемнеть, и едва заметный ранее мороз теперь довольно ощутимо покусывал обнажённую кожу, неприкрытую шалью и коротким платьем. Девушка поспешно огляделась по сторонам в поисках подтверждения собственных мыслей и почти сразу заметила знакомый тёмный автомобиль, припаркованный неподалёку от входа.
- Ещё не уехал, – пробормотала себе под нос Нами, не без удовлетворения убеждаясь в своих догадках и наблюдая, как открывается задняя дверца «Subaru». Ханадзава жестом пригласил её залезть внутрь, и девушка, поёжившись, неохотно повиновалась, мысленно без конца напоминая себе о своей цели.
- Нехорошо заставлять ждать, - с легкой укоризной заметил Руи, когда дверца захлопнулась и машина тронулась с места.
- Никто тебя не заставлял ждать, можешь езжать хоть на все четыре стороны, - Саёко мысленно порадовалась, что парень этого всё же не сделал.
- Ты все еще на меня работаешь.
- Покажи контракт, - буркнула девушка, отворачиваясь к окну и чувствуя себя надувшимся ребенком. - Ты не собираешься отступать, верно? – наконец спросила она, не придумав ничего, чтобы начать разговор издалека.
Пару мгновений Руи с интересом на неё смотрел.
- А почему я должен?
- Я же говорила, дядя Раймо тоже не дастся тебе просто так.
- Если за дело возьмётся мой отец, от Раймо Хельминен не останется ничего, - вздохнул парень, - А если я не справлюсь, то так и случится.
Саёко вздохнула. Действительно, врятли человек, занявший едва ли не ведущее место в мировой торговле, станет церемониться с маленькой фирмой и её мягкосердечным владельцем.
- Но ведь ты можешь что-нибудь сказать своему отцу, чтобы он оставил их в покое?
- А почему я должен? – повторил Ханадзава, испытывающе глядя собеседнице в глаза. Саёко невольно вздрогнула. Действительно, этот взгляд заставит почувствовать себя ничтожеством кого угодно. Это раздражало. Девушка почувствовала нарастающую кипучую ярость, сметающую оцепенение, словно раскалённая магма вставшее на её пути эскимо.
- Останови машину, - прорычала Нами.
Парень, ничуть не смутившись, окликнул водителя. Саёко порывисто дёрнула за ручку дверцы, едва не вырвав её, и уже с улицы сквозь зубы прошипела:
- Будь готов, завтра я приду.
Дверца хлопнула, послышался частый цокот семенящих каблучков и тихое чертыханье в заминках между их стуком. Уже отъехав на приличное расстояние, Руи заметил на переднем сиденье одинокий пакет с одеждой забавной спутницы. Он тихо усмехнулся и привычно погрузился в свои размышления, мельком вспомнив, что так и не нашёл скрипку.

Часть 5:

Эстер кинула взгляд в другой конец зала, где её отец разговаривал с Саёко. Вот Нами слегка поклонилась и исчезла за дверью, Раймо рассеяно направился обратно. Что ж, по крайней мере, на сегодня больше неприятностей не намечается. Однако было что-то, что никак не оставляло её в покое. Эстер напряжённо прислушивалась к навязчивому внутреннему голосу. Верно, всё слишком противоречиво. Что означало появление её лучшей подруги практически под ручку с врагом семьи Хельминен? Как Саёко могла не знать об этом чёртовом принце и о цели его приезда в страну? Хотя та весь вечер бросала на Ханадзаву испепеляющие взгляды, кто, кроме него, мог купить такое платье, которое даже семья Эстер, далеко не обделённая в средствах, не могла себе позволить? Случайным знакомым такие подарки не делают. Наследник должен был прилететь только вчера утром, разве возможно установить подобные отношения всего за один день? Несмотря на внешнюю неприязнь этих двоих друг к другу, что-то их определённо связывало. Выходит, они знали друг друга раньше? Тоже неверно, откуда? Саёко с восьми лет никуда не выезжала за пределы города… За столиком ещё некоторое время царила пусть и неустойчивая, но довольно оптимистичная атмосфера, и никто не обращал внимания на необычно затихшую младшую дочь семьи, которая, покусывая нижнюю губу, что-то напряжённо обдумывала.
***
Вместе с ранним вечером на город медленно снизошёл снегопад. Тяжёлые крупные хлопья умиротворёно кружились над задымлённой северной Венецией, прекрасной в своём изяществе, и ужасающей своим равнодушием. Несмотря на то, что такие одухотворённые, будто звенящие чистотой вечера выдаются в этом городе крайней редко, мало кто из его жителей обращал на погоду какое-либо внимание, ибо был занят своими куда более насущными проблемами. И только, возможно, одному человеку во всём Петербурге удавалось с лёгкостью совмещать в голове одновременно и мысли о высоком, и тяжкие земные раздумья.
Как забавно всё складывается. С одной стороны, Президент компании «Ханадзава» ничего не мог сделать с фирмой, находящейся в другой стране, однако с его связями он вполне способен доставить финам достаточно проблем, которые, в конце концов, вынудят их уступить. Слишком много хлопот для столь рискованного проекта, но если бы замысел удался, компания «Ханадзава» приобрела бы отличную возможность расширить свои владения на мировом рынке и, так же, немалое превосходство над конкурентами. Да, ради такого Президент Ханадзава не пожалел бы ни времени, ни денег, тем более что в случае провала он практически ничем не рискует. Человеку его уровня глубоко плевать на чужие жизни, не имеющие отношения к нему и его компании, даже если его эксперименты разрушат их в прах…
Руи рассеяно стянул с придвинутого к окну столика очередное яблоко и поудобнее устроился на заваленном подушками подоконнике. Внизу по расстилающейся речной глади степенно и величественно проплывал залитый вечерними огнями катер, музыка с которого долетала даже до четвёртого этажа гостиницы, где у распахнутого окна наслаждался безветренным вечером меланхоличный юноша с задумчивыми мраморными глазами. Отстранённо провожая взглядом плавно опускающиеся на город снежинки, Ханадзава снова погрузился в размышления, время от времени надкусывая сочную яблочную мякоть.
Не то чтобы ему было жаль эту семью, однако природный гуманизм, разительно отличающий его от остальных трёх цветков Японии, настоятельно требовал принять меры против вероятных действий Президента в случае твёрдого отказа семьи Хельминен.
«Будь готов, завтра я приду» - промелькнул в голове дрожащий от ярости голосок недавней знакомой. Ханадзава чуть заметно усмехнулся. Кажется, здесь и без него есть кому противостоять президентской тирании. Любопытно, что же эта полукровка задумала?
***
Стуча зубами от холода, Нами кое-как выудила из сумочки ключи от квартиры, с третьего раза попала ими в замочную скважину, и, пропыхтев под дверью добрых минуть десять, ковыряясь в замке и одновременно отогревая закоченевшие пальцы, наконец, буквально ввалилась в долгожданное тепло родного дома. Как обычно, её приветствовали лишь кромешная темнота и вязкая тишина, изредка нарушаемая особо громкими звуками вечернего шоссе, долетающими до внутренних дворовых окон.
- Я дома, - привычно кинула Саёко в пустую квартиру, чтобы хоть как-то разрядить давящее молчание, и, не включая свет, рухнула в жёсткое кресло рядом с прихожей. Из грудной клетки вырвался протяжный хрип, чем-то смахивающий на предсмертный. Чёртов Ханадзава, чёртово платье, чёртовы каблуки… Определённо не о таких приключениях она мечтала. Благо, что хотя бы догадалась переложить ключи из пальто в сумочку. Где совесть у этого человека? Оставить её на улице в такой холод, без денег и верхней одежды… Впрочем, сама виновата. Хотя стоит признать, что неожиданная, десятки раз проклятая ею встреча с этим принцем в тот злосчастный вечер внесла долгожданное разнообразие в её монотонную жизнь, наполненную лишь учёбой, работой, периодическими встречами с друзьями да вечерами за триллерами. Только это всего лишь один день, вскоре всё снова войдёт в свою прежнюю колею. И после окончания этого времени её жизнь станет ещё более невыносимой. Эстер, вполне довольная ролью всеобщей любимицы, разумеется, не принимает желания подруги покинуть страну, даже после всех приведённых Саёко доводов. Что ж, её можно понять… Девушка почувствовала, как что-то мягкое мазануло ей по ноге, следом раздалось тихое мурлыканье.
- Лулу, не сейчас, - простонала Саёко, слабо отмахиваясь от голодной кошки, за что та требовательно вцепилась зубами в безвольно свисающую руку хозяйки. Неприятно, однако лёгкая боль неожиданно взбодрила девушку, ровно настолько, чтобы накормить настырное животное, переодеться в тёплый джемпер и поспешно залезть под любимое одеяло. Больше нет сил выносить уничтожающую атмосферу безысходности и бессилия, охватившую жителей северной столицы. И хотя эта атмосфера наверняка давным-давно накрыла весь мир, почему-то Саёко чувствовала острую необходимость вернуться в Японию, словно там её ждала какая-то иная жизнь.
И цель. Цель, которая почти год терзает её мысли, превращаясь в навязчивую идею. Осталось немного до следующего, главного шага к её реализации.
***
Перед глазами мерно раскачивался серебристый кулон на тонкой цепочке, будто маячок, отмеряющий секунду за секундой. Из мутных очертаний сложно понять, что именно изображает кулон, однако его образ давно запал в душу настолько, что и через сто лет его невозможно будет не узнать. Тихий голос напевал знакомую мелодию, эхом растекающуюся по пространству.
«Свобода, - проговорил всё тот же голос, не прерывая своей песни,- храни её».
Пара светлых глаз мелькнула позади подвески, мальчишка со смехом ткнул пальцем удерживающую цепочку руку матери, от чего мерные покачивания обрели новый ритм. Пространство покрылось мелкой рябью, а затем поплыло волной, и только кулон оставался чётким и ясным, теперь непрерывно кружась перед глазами. И голос, отдаляющийся, затихающий, продолжал напевать, время от времени повторяя единственное слово. «Храни…»
***
Что-то тёплое и шершавое размазывало по лицу что-то мокрое, что-то щекотало нос, а что-то мягкое и тяжёлое уютно грело грудную клетку и своим весом выдавливало из лёгких последний кислород, которого на данный момент катастрофически не хватало.
- Слезь, Лулу, - сонно простонала Саёко, вслепую стряхивая с себя жаждущую ласки кошку и отплёвывая успевшую набиться в рот длинную шерсть. Кое-как разлепив один глаз и кинув косой взгляд на клубящиеся за окном серые тучи, девушка неприязненно поёжилась и попыталась восстановить в памяти события вчерашнего дня. Что-то ей определённо удалось вспомнить, однако Нами никак не покидало ощущение, что она должна что-то обязательно сделать.
«Будь готов, завтра я приду!»
- Вот чёрт, - прошептала Саёко, моментально распахнув глаза и более осознанно уставившись за окно. Через пару мгновений она нырнула под одеяло в поисках будильника. «Сколько раз говорила, повесь в комнате часы» - металась в голове единственная мысль.

Продолжение!^^


***
Спустя полчаса они вдвоём наблюдали за напряжёнными санитарами, аккуратно погружающими в карету скорой помощи потерявшего сознание ребёнка, оказавшегося всё же мальчиком. Уже прилично опаздывающая Эстер спешно извинилась, что не может остаться и уехала на встречу с родителями.
- Так как же ты тут оказался? – поинтересовалась Нами, прислонившись к припаркованному неподалёку автомобилю Ханадзавы, рядом пристроился сам владелец машины. Рослые телохранители незаметными тенями замерли неподалёку.
- Ехал на одну деловую встречу и остановился понаблюдать за этой… - он помолчал, подбирая выражение, - сценой. Совпадение. Кстати…
Руи просунул руку в приоткрытое окно переднего сиденья, выудил оттуда небольшой свёрток и протянул его девушке. Саёко недоумённо развернула полиэтилен и выудила на свет тёмно-синий шарф.
- Что это?
- Твой шарф.
- Мой? – она пригляделась к трикотажному аксессуару и как-то неуверенно улыбнулась, - Ой, точно…
- Зачем ты кинулась спасать ребёнка? Он вор, а ты могла пострадать не меньше него, – в его голосе сквозило любопытство заядлого экспериментатора.
Вопрос застал врасплох. Не то чтобы она не знала ответ, просто не хотелось о нём думать. Пальцы непроизвольно сжались, сминая тонкую ткань, но девушка заставила себя подавить наплывшие мысли и поднять на собеседника смеющийся взгляд.
- Не знаю, сиюминутный порыв. Если бы не ты, лежать бы мне сейчас в какой-нибудь затхлой больничке с проломленным позвоночником, - как-то неестественно оживлённо протянула Саёко, отлипая от дверцы автомобиля и потягиваясь. Руи проследил за девушкой задумчивым взглядом, что-то прикидывая в уме, затем незаметно вытащил телефон и быстрыми движениями изящных музыкальных пальцев набрал сообщение.
- Чтож, удачи тебе, Ханадзава Руи, - припомнила Нами успевшую вылететь из памяти фамилию юноши, - я пойду. Спасибо за помощь!
- Погоди.
- А?
- Сделай мне ещё одно одолжение, если не трудно.
Руи мягко отстранился от автомобиля и открыл заднюю дверцу.
- Мой переводчик опаздывает, а я спешу на важную встречу. Не могла бы ты побыть переводчицей на несколько часов? Не бесплатно, разумеется.
Что ж, в посольство можно съездить и в другой день, а у парня, видимо, немалые затруднения. Почему бы и нет? Только вот как вести себя с важными персонами? Да и одета она совсем не по случаю… Саёко тоскливо покосилась на грязные капли, обильно покрывающие довольно-таки потрепанные жизнью сапоги. Этот взгляд не укрылся от Руи, парень понимающе улыбнулся.
- Если вся проблема только в одежде, то это можно легко уладить. Залезай.

Крики. Слишком громко. Слишком много народу.
Толпа плотным кольцом окружила скорчившуюся на асфальте худую женщину, окровавленными руками прикрывающую голову в слабой попытке защититься. Оборванные лоскуты старого плаща, заляпанного тёмно - красными сгустками, едва прикрывали избитое хрупкое тело. Она плакала. Но не от страха, и не от боли, нет, она что-то потеряла, что-то очень важное. Несколько парней лет двадцати забрасывали её камнями, осыпали градом ударов военных тяжёлых ботинок, повсюду раздавались одобрительные возгласы, некоторые пытались снять происходящее на камеру. Никто не заступился за избитую женщину. Никто не поинтересовался, за что её так жестоко наказывают и есть ли вообще за что наказывать? Изредка мелькали обеспокоенные лица, с состраданием наблюдающие за происходящим, но никто не осмелился выйти против толпы.
Вдруг из вопящей массы вылетела девочка лет десяти и кинулась к теряющей сознание мученице. Женщина сделала несколько слабых попыток оттолкнуть девочку, но та только сильнее прижималась, пытаясь своей тоненькой фигуркой прикрыть искалеченное тело. Даже нападающие не смогли оторвать ребёнка от умирающей матери. Решив, что несколько ударов заставят девчонку отступить, хулиганы продолжили обстрел. Девочка плакала, кричала, но так и не расцепила руки. Женщина попыталась прикрыть девочку собой, но силы подвели её - она упала на асфальт и больше не шевелилась.
Так никто и не понял, чей именно булыжник проломил череп ребёнка. Когда истекающая кровью девочка замертво рухнула на тело матери, гомон толпы разом затих. Шестеро убийц как по команде накинули капюшоны толстовок и скрылись в общей массе, воспользовавшись замешательством людей. Когда толпа очнулась, ловить было некого. Кто-то заплакал. Кто-то начал звонить в полицию и скорую помощь. Трое детей – два мальчика лет 15-16 и совсем крошечная девочка - тихо обступили два остывающих трупа. Они не плакали и не говорили ни слова. Но никого не покидало ощущение, что со смертью этих двоих они что-то потеряли, что-то очень важное…
- Саёко! Проснись!
Девушка дёрнулась и открыла глаза. Первое, что она увидела, это внимательный взгляд склонившегося над ней юноши. Слишком внимательный. Она вопросительно приподняла брови.
- Плохой сон? – поинтересовался в ответ Руи, - Ты очень беспокойно спала.
Нами промолчала, отворачиваясь к окну. Ханадзава тактично отстранился, не настаивая на ответе. Всё-таки из-за этого проклятого инцидента с мальчишкой нежелательные воспоминания дали о себе знать. Нет, нельзя позволять прошлому захлестнуть сознание, нужно сосредоточиться. Кстати…
- А почему мы не едем?
- Тебе необходимо переодеться, – парень кивком указал за стекло.
- Но у меня есть во что переодеться! – возмущённо вскинулась Саёко.
Юноша бегло окинул её выразительным взглядом и молча вытолкал из машины.
«Странно, никогда раньше не видела этого центра» - мелькнула и погасла отчуждённая мысль в голове девушки. Они стояли перед внушительным торговым центром, оба разглядывали сверкающие витрины; Руи – с досадой, как будто его ожидания были тяжело обмануты, Саёко – с восхищением и некоторым страхом, зачем её вообще сюда привели?
Юноша уверенно шагнул в распахнувшиеся стеклянные двери, предварительно подцепив под локоть застывшую едва не с открытым ртом спутницу. Сдав её в руки широко улыбающейся консультантке с наказом подобрать для девушки что-нибудь по случаю, Ханадзава устало, однако с неизменной привычной грацией опустился в кожаное кресло в углу бутика. Он покосился на часы. Опоздание превышало все допустимые нормы, но в бизнесе правила диктует сильнейший. Подождут.

Ох..продолжение...>_<

Из затормозившего «Subaru» стрелой вылетел шофёр, не сбавляя скорость обогнул автомобиль и, не забыв почтительно склониться, распахнул дверцу заднего сиденья, выпуская на мороз задыхающуюся, буквально хватающую ртом воздух, девушку. Стремительно вылезая, в отчаянной жажде, наконец, глотнуть кислорода, она неловко подвернула ногу, едва не выдрав с корнем высокий каблук, взвизгнула и замахала руками, тщётно стараясь удержать равновесие или, хотя бы, найти опору. Позорно проиграв закону гравитации, несчастная обречённо зажмурилась и приготовилась встретить ледяную твердь асфальта. Как ни странно, столкновения не последовало, и вместо обледенелой тверди Саёко почувствовала на своих обнажённых и уже порядком замёрзших плечах чьи-то тёплые руки. Предварительно залившись виноватым румянцем, она осторожно разжала веки и выдавила из себя самую очаровательную улыбку, на которую только была способна. Судя по взлетевшей вверх брови Ханадзавы, всё это время насмешливо наблюдавшего за её вознёй через крышу машины с другой стороны, оскал вышел не самым удачным, и девушка поспешила занять более достойную и, главное, вертикальную, позу. Вполне заслуженно обвинив в своей неловкости неудобное платье, стараниями консультантки затянутое на ней до ширины карандаша – так, по крайней мере, ей казалось – Нами в очередной раз попыталась ослабить сжимающий лёгкие корсет и, накинув на плечи лёгкую шаль, быстрым шагом направилась к сверкающим стеклянным дверям, ведущим в ресторан. Швейцары, подобострастно склонившись, - по большей части затем, чтобы скрыть улыбки, ибо необычное явление гостьи не могло остаться незамеченным – распахнули перед ней и ухмыляющимся Ханадзавой, шагающим чуть позади, полированные створки. Напоминать о том, кто здесь, по сути, хозяин, а кто подчинённый, Руи не счёл нужным, найдя новое представление, неосознанно разыгрываемое его спутницей, весьма забавным. Однако стоило Саёко стянуть шаль и расправить затёкшие в поездке плечи, обретая при этом поистине королевскую осанку, смешанную с долей кошачьей пластики, Ханадзава на несколько мгновений напрочь забыл обо всех насмешках. Тогда, в бутике, он в спешке замотал в шаль и затолкал в машину слабо сопротивляющуюся переводчицу, не обратив внимание на плоды трудоёмкой работы бригады консультанток, и теперь, весьма довольный результатом, открыто разглядывал заметно покрасневшую девушку, для собственного развлечения задерживая выразительные взгляды на отдельных выгодно выделенных и подчёркнутых местах. Стоило признать, новое платье – нежно-голубое, с романтичным бантом на пятой точке, тонким узором, оплетающим неудобный, но изящный корсет и лёгкими юбками, воздушными складками ниспадающими до колен,- необычайно красило фарфоровую фигурку хрупкой Саёко, делая её похожей на мастерски вылепленную очаровательную куклу. Многочисленные завитки, собранные в высокую причёску, завершали образ, а кулон в виде серебряного крыла придавал «кукле» черты небожителя.
Наконец, почувствовав, что и так затянул с оценкой своих вложений, Руи деликатно предложил весьма довольной вниманием спутнице свою руку и двинулся в указанном официантом направлении к столику, где его ожидал очередной неприятный, сухой разговор.
Ещё издалека Саёко заметила скучающее лицо подруги, а следом и всю её семью, расположившуюся в дальнем конце зала. Первым желанием было радостно махнуть Эстер рукой, несмотря на явно напряжённую атмосферу, но, заметив, что официант ведёт их в ту же сторону, девушка внезапно остановилась, одёрнув не успевшего затормозить Руи. Все вертевшиеся в голове в течение всего дня вопросы разом сложились в единое целое, пронзив сознание ужасной догадкой. Она взглянула юноше в глаза и, словно убедившись в правильности своих мыслей, тихо охнула.
- Ханадзава, - медленно проговорила Нами, раз за разом прокручивая слово в голове, - так вот откуда мне знакома эта фамилия! Это ты приехал к отцу Эстер…
Ну конечно, могла бы и раньше догадаться. Глупая, а ещё подумала, что среди богатых не только одни сволочи. Наивная.
Саёко брезгливо отдёрнула руку и, угрожающе сощурившись, ткнула пальцем Ханадзаве в рёбра.
- Слушай внимательно, мне плевать, что ты наследник какой-то там империи. Я не позволю тебе разрушить их жизнь по своему капризу. Дядя Раймо не позволит тебе превратить его семью в рабов! Он построил свою фирму с нуля, работал днями и ночами, а ты за свою жизнь ни йена не заработал! Он не сдастся тебе, он будет бороться!

Несколько обедающих посетителей начали оглядываться на маленькую потасовку, возникшую в центре зала, за ближайшими столиками нарастал тихий осуждающий гул. Почему ей вдруг вспомнились именно йены Саёко так и не поняла, как и то, почему последние слова вызвали у бесстрастно наблюдающего за ней парня такое удивление. Руи буквально потерял дар речи на пару мгновений, однако всё же быстро пришёл в себя. Он ловко перехватил всё ещё упирающуюся в него тонкую ладонь и нагнулся к застопорившейся девушке.
- Всё сказала? А теперь замолчи и делай своё дело, и не мешай мне делать своё.
С этими словами он коротко улыбнулся во всю глазевшей на него увешанной драгоценностями полной женщине за столиком неподалёку, развернувшейся к нему всем корпусом для удобства наблюдения, и направился ожидающему его будущему партнёру.
Девчонка… Да что она понимает? И эти слова, как будто он снова услышал звенящий голосок Макино. Перед его глазами как наяву предстал тот памятный момент, когда она объявила войну слегка перестаравшемуся с осложнением её жизни Домёдзи. Если подумать, то в ней есть что-то схожее с его любимой девочкой-сорняком, и в то же время было нечто, разительно отличающее их друг от друга. Боже, он же знает её всего пару дней!
- Господин Ханадзава! – протягивая руку, вскочил со стула невысокий лысеющий мужчина с приятным мягким взглядом и усталым лицом, испещренным морщинками вокруг губ и уголков глаз – постоянными спутниками частых улыбок. Парень, улыбнувшись как можно доброжелательней, пожал слегка дрожавшую от напряжения мягкую ладонь собеседника. Сложно было поверить, что этот добродушный на первый взгляд человек смог построить с нуля процветающую фирму и продолжает успешно ею управлять.
- Добрый день, господин Хельминен, - тихо поприветствовал его Руи и через пару секунд перевёл недоумённый взгляд на хмурую спутницу, сердито скрестившую руки и отвернувшуюся от него в другую сторону, - Переведи! Для чего я сюда тебя привёл?
- Ещё чего! Я не буду тебе помогать, - так же тихо заявила Саёко, не глядя на раздражённо закатившего глаза Ханадзаву. Раймо Хельминен, как и остальные члены его семьи, казалось, только сейчас заметил присутствие подруги дочери, и теперь, не скрывая удивлёния, открыто разглядывал её, видимо, пытаясь понять, что она здесь делает.
- Послушай, я выполняю свою работу, и решения принимаются не мной. Откажешься переводить – я найду другого переводчика, но согласись, этой семье намного легче было бы разговаривать с тобой, чем с незнакомой офисной крысой, думающей только о карьере и деньгах.
- Так ты всё знал? – ахнула Саёко, ошарашено уставившись на парня.
- Ничего я не знал, простое совпадение. Переводи!
- Слишком много совпадений за один день, - буркнула девушка и повернулась к мужчине.
- Здравствуйте, дядя Раймо. Господин Ханадзава тоже вас приветствует, - поспешно добавила она, заметив, что Раймо собирается задать ей вопрос, явно не относящийся к делу. Мужчина слегка нахмурился, но тут же собрался и вежливо пригласил гостей за стол. После официального обмена приветствиями со всей семьёй, Ханадзава сразу перешёл к делу. Саёко нехотя переводила его тихую речь, стараясь облекать его слова в более мягкую форму.
- Вы знаете, зачем я приехал сюда, господин Хельминен?
- Да, мне известна цель вашего прибытия.
- Значит, полагаю, вы уже всё обдумали и готовы принять решение? – Ханадзава кинул раздражённый взгляд на собравшуюся было возмущаться переводчицу. Нами одарила парня уничтожающим взглядом и сквозь зубы перевела фразу, старательно избегая смотреть на мужчину и остальных членов семьи. Работая на Ханадзаву, она невольно чувствовала себя предательницей в глазах семьи Хельминен, хотя и прекрасно осознавала свою непричастность. Единственное, что она могла - это всей душой воззвать к небесам, чтобы те помогли отцу её подруги противостоять этому избалованному типу.
- Я не могу отдать вам свою фирму, господин Ханадзава, - тихо, но твёрдо заявил Раймо, глядя Руи прямо в глаза.
- Вы уверены? С нашей помощью ваша фирма расширит своё влияние, вы сможете повысить заработную плату своим работникам, открыть офисы за границей, занять выгодное место на рынке, с нашей помощью вы станете более конкурентоспособны, увеличите прибыль…
- Ладно говорите, господин Ханадзава, - перебил его собеседник, вымученно улыбнувшись, - но мне всё это не нужно. Моя фирма подобна семье, в ней не много сотрудников, все друг друга знают и уважают, и мне не хочется, чтобы все эти люди, поддерживающие меня и с самого начала помогающие мне удержаться на плаву, стали зависеть от японского феодала и жить в постоянном страхе и атмосфере сухого бизнеса.

Ханадзава вздохнул и потёр виски. Такой поворот он предвидел, но не думал, что маленький человечек действительно решиться противостоять торговой империи.
- Господин Хельминен, давайте начистоту, вы же знаете, что Президент не отступит от задуманного. Если вы согласитесь сейчас, то обойдётесь без больших потерь и просто перейдёте под наше влияние. Подумайте о ваших людях.
Раймо перевёл взгляд на напряжённо замершую рядом с ним супругу и накрыл её ладонь своей. Женщина ободряюще улыбнулась ему и еле заметно кивнула.
- Юноша, - продолжая сжимать руку жены, словно черпая у неё силы, мужчина уверенно повернулся к Руи, - вы, похоже, плохо осведомлены о понятиях чести и гордости. Вы должны знать: пока я дышу - я не сдамся. Я своими руками построил эту семью, на моих глазах выросли все эти люди, и я смогу их защитить. Это окончательное решение.

Саёко не без гордости в голосе перевела Руи эти слова и смерила его победоносным взглядом. Эстер обменялась радостными взглядами со своими старшими братом и сестрой.
Ханадзава молча оглядел сидящих за столом и остановил задумчивый взгляд на переводчице.

Rin-san
Руи здесь представлен совершенно в другом свете.Он более живой и энергичный. Это довольно таки необычно, но интересно.
Мне понравилась легкость, с которой ты пишешь. Читаеться на одном дыхание, жду продолжения.
Мне только не понятно добавленное продолжение, ведь оно есть в самом первом сообщении?

Продолжение!!^^

- Что ж, да помогут вам честь и гордость, господин Хельминен, - с долей сарказма проговорил Ханадзава, медленно поднимаясь с места, - В ближайшее время я хотел бы побеседовать с вами в обстановке, более пригодной для деловых переговоров. Всего хорошего.
С этими словами он развернулся и уверенно направился к выходу. Семья Хельминен, отчасти не веря, что всё закончилось, по крайней мере на сегодня, молча наблюдала за уходящим принцем.
- И это всё? – первой опомнилась Эстер, переведя неуверенный взгляд на отца.
- Пока что, да, - так же неуверенно ответил ей Раймо, вопросительно покосившись на Саёко. Над столом повисло неловкое молчание, все переглядывались между собой в поиске поддержки и твёрдого ответа на мучающие их вопросы. Каждый мысленно прокручивал обещание Ханадзавы о скорой встрече и прекрасно понимал, что рано думать о победе, однако сегодняшняя схватка была выиграна, и каждый в подтверждение жаждал услышать эти слова. Нами, знающая семью как никто другой, прекрасно это понимала. Она беззаботно подхватила вилку и нож и с аппетитом вгрызлась в успевшее остыть жаркое, совершенно не волнуясь об опасности запачкать жирными каплями дорогое платье.
- Да расслабьтесь, он ушёл, - со смехом сказала Нами, с видимым трудом оторвавшись от оказавшейся удивительно вкусной баранины. Краем глаза она наблюдала за растерявшимся семейством, и, вопреки опасениям, её слова всё же возымели нужный эффект. В глазах каждого украдкой мелькнуло облегчение, словно если бы не замечание Саёко, они бы ни за что не поверили, что Ханадзава действительно ушёл. Несколько чересчур подвижно зазвенели приборы, зазвучали отголоски непосредственных бытовых разговоров, и хотя никто не смог окончательно забыть о по-прежнему нависающей угрозе, каждый постарался поддержать отца семейства ободряющими улыбками и взглядами. За столиком стремительно нарастала лёгкая атмосфера семейного ужина, быстро пришедшая на смену гнетущему напряжению, и Саёко, удостоверившись в улучшающемся настроении присутствующих, осторожно выскользнула из-за стола, стараясь не нарушить маленький праздник. Кое-что не давало ей покоя, и это была явно не предстоящая встреча Раймо с принцем торговой империи. Уже у дверей, принимая из рук швейцара свою шаль, она услышала из-за спины своё имя.
- Дядя Раймо? – слегка удивилась девушка при виде мужчины, видимо, покинувшего своё место следом за ней.
- Ты что-то быстро сбежала, девочка, - усмехнулся он, - я ещё не успел с тобой поговорить. Может, вернёшься? Тут не очень удобно.
- Нет, лучше здесь, я… спешу, - как можно убедительнее улыбнулась Нами, в глубине души готовясь к предстоящим вопросам. Скрывать было нечего, но, почему-то, девушка ужасно стыдилась своего положения.
- Почему ты была с этим человеком? – без обиняков начал он, привычно напомнив, что он так же и деловой человек, владеющий немалым бизнесом. Саёко мысленно зарычала. Чёрт. И как ответить? Самый логичный и самый ожидаемый вопрос, однако, Саёко смогла подготовить ответы ко всем, кроме этого.
- Я случайно познакомилась с ним вчера. Простое совпадение, - автоматически повторила она слова Ханадзавы и только после этого осознала лёгкость их применения в качестве оправдания. Интересно… Ответ явно не удовлетворил мужчину, но он тактично решил не продолжать, заметив явную перемену в настроении собеседницы.
- Ладно. В любом случае, я рад, что здесь оказалась именно ты, - Раймо добродушно похлопал её по плечу, к великой благодарности Нами оставив расспросы, - Ты же знаешь, для нашей семьи ты как родная. Твоё присутствие придало мне сил не меньше, чем присутствие остальных.
- Вы очень стойко выдержали этот разговор, - неуверенно проговорила Саёко.
- Спасибо, девочка, хотя, надо признаться, я немного робел перед этим мальчишкой.
- В следующий раз вам придётся говорить с ним один на один… - тихо напомнила Нами даже больше самой себе, чем Раймо.
Мужчина промолчал, слегка нахмурившись, видимо представлял себе скорую встречу. Что-то в этом юнце заставляло его самого чувствовать себя нашкодившим пацаном, пусть и всего на пару кратких мгновений. Было что-то в этих холодных глазах, что позволяло ему по праву называть себя наследником империи. Раймо никогда не встречал королей и императоров, но почему-то считал, что у них должен быть именно такой взгляд.
- Ну, я пойду? – тихо прервала Саёко затянувшееся молчание. Мужчина моргнул, возвращаясь в реальный мир, и кинул на девушку несколько отрешённый взгляд.
- Уверена, что не хочешь остаться?
- Нет, спасибо, мне ещё нужно кое-куда заехать.
Выйдя из ресторана, Саёко пару раз глубоко вдохнула холодный воздух, приходя в себя после насыщенного дня. За время недолгого разговора на улице успело стемнеть, и едва заметный ранее мороз теперь довольно ощутимо покусывал обнажённую кожу, неприкрытую шалью и коротким платьем. Девушка поспешно огляделась по сторонам в поисках подтверждения собственных мыслей и почти сразу заметила знакомый тёмный автомобиль, припаркованный неподалёку от входа.
- Ещё не уехал, – пробормотала себе под нос Нами, не без удовлетворения убеждаясь в своих догадках и наблюдая, как открывается задняя дверца «Subaru». Ханадзава жестом пригласил её залезть внутрь, и девушка, поёжившись, неохотно повиновалась, мысленно без конца напоминая себе о своей цели.
- Ты заставила меня ждать, - с легкой укоризной оповестил её Руи, когда дверца захлопнулась и машина тронулась с места.
- Никто тебя не заставлял, ты вполне мог езжать хоть на все четыре стороны, - Саёко мысленно порадовалась, что парень этого всё же не сделал.
- А как же оплата за твою работу?
- Мне не нужны твои деньги.
Ханадзава пожал плечами и отвернулся от девушки. Нами напряжённо размышляла.
- Ты не собираешься отступать, верно? – наконец спросила она, не придумав ничего, чтобы начать разговор издалека. Руи даже не посмотрел на неё.
- А почему я должен?
- Я же говорила, дядя Раймо тоже не дастся тебе просто так.
- Если за дело возьмётся мой отец, от Раймо Хельминен не останется ничего, - задумчиво проговорил парень, - А если я не справлюсь, то так и случится.
Саёко вздохнула. Действительно, вряд ли человек, занявший едва ли не ведущее место в мировой торговле, станет церемониться с маленькой фирмой и её мягкосердечным владельцем.
- Но ведь ты можешь что-нибудь сказать своему отцу, чтобы он оставил их в покое?
- А почему я должен? – повторил Ханадзава, поворачиваясь к собеседнице и испытывающе глядя ей в глаза. Саёко невольно вздрогнула. Действительно, этот взгляд заставит почувствовать себя ничтожеством кого угодно. Это раздражало. Девушка почувствовала нарастающую кипучую ярость, сметающую оцепенение, словно раскалённая магма вставшее на её пути эскимо.
- Останови машину, - прорычала Нами.
Парень, ничуть не смутившись, окликнул водителя. Саёко порывисто дёрнула за ручку дверцы, едва не вырвав её, и уже с улицы сквозь зубы прошипела:
- Будь готов, завтра я приду.
Дверца хлопнула, послышался частый цокот семенящих каблучков и тихое чертыханье в заминках между их стуком. Уже отъехав на приличное расстояние, Руи заметил на переднем сиденье одинокий пакет с одеждой забавной спутницы. Он тихо усмехнулся и привычно погрузился в свои размышления, мельком вспомнив, что так и не нашёл скрипку.

Эстер кинула взгляд в другой конец зала, где её отец разговаривал с Саёко. Вот Нами слегка поклонилась и исчезла за дверью, Раймо рассеяно направился обратно. Что ж, по крайней мере, на сегодня больше неприятностей не намечается. Однако было что-то, что никак не оставляло её в покое. Эстер напряжённо прислушивалась к навязчивому внутреннему голосу. Верно, всё слишком противоречиво. Что означало появление её лучшей подруги практически под ручку с врагом семьи Хельминен? Как Саёко могла не знать об этом чёртовом принце и о цели его приезда в страну? Хотя та весь вечер бросала на Ханадзаву испепеляющие взгляды, кто, кроме него, мог купить такое платье, которое даже семья Эстер, далеко не обделённая в средствах, не могла себе позволить? Случайным знакомым такие подарки не делают. Наследник должен был прилететь только вчера утром, разве возможно установить подобные отношения всего за один день? Несмотря на внешнюю неприязнь этих двоих друг к другу, что-то их определённо связывало. Выходит, они знали друг друга раньше? Тоже неверно, откуда? Саёко с восьми лет никуда не выезжала за пределы города… За столиком ещё некоторое время царила пусть и неустойчивая, но довольно оптимистичная атмосфера, и никто не обращал внимания на необычно затихшую младшую дочь семьи, которая, покусывая нижнюю губу, что-то напряжённо обдумывала.
***
Вместе с ранним вечером на город медленно снизошёл снегопад. Тяжёлые крупные хлопья умиротворёно кружились над задымлённой северной Венецией, прекрасной в своём изяществе, и ужасающей своим равнодушием. Несмотря на то, что такие одухотворённые, будто звенящие чистотой вечера выдаются в этом городе крайней редко, мало кто из его жителей обращал на погоду какое-либо внимание, ибо был занят своими куда более насущными проблемами. И только, возможно, одному человеку во всём Петербурге удавалось с лёгкостью совмещать в голове одновременно и мысли о высоком, и тяжкие земные раздумья.
Как забавно всё складывается. С одной стороны, Президент компании «Ханадзава» ничего не мог сделать с фирмой, находящейся в другой стране, однако с его связями он вполне способен доставить семье Хельминен достаточно много проблем, и, в конце концов, вынудить их присоединить фирму к торговой империи. Слишком много хлопот для столь рискованного проекта, но если бы замысел удался, компания «Ханадзава» приобрела бы отличную возможность расширить свои владения на мировом рынке и, так же, немалое превосходство над конкурентами. Да, ради такого Президент Ханадзава не пожалел бы ни времени, ни денег, тем более что в случае провала он практически ничем не рискует. Человеку его уровня глубоко плевать на чужие жизни, не имеющие отношения к нему и его компании, даже если его эксперименты разрушат их в прах…
Руи рассеяно стянул с придвинутого к окну столика очередное яблоко и поудобнее устроился на заваленном подушками подоконнике. Внизу по расстилающейся речной глади степенно и величественно проплывал залитый вечерними огнями катер, музыка с которого долетала даже до четвёртого этажа гостиницы, где у распахнутого окна наслаждался безветренным вечером меланхоличный юноша с задумчивыми мраморными глазами. Рассеяно провожая взглядом плавно опускающиеся на город снежинки, Ханадзава снова погрузился в размышления, время от времени надкусывая сочную яблочную мякоть.
Не то чтобы ему было жаль эту семью, однако природный гуманизм, разительно отличающий его от остальных трёх цветков Японии, настоятельно требовал принять меры против вероятных действий Президента в случае твёрдого отказа семьи Хельминен.
«Будь готов, завтра я приду» - промелькнул в голове дрожащий от ярости голосок недавней знакомой. Ханадзава чуть заметно усмехнулся. Кажется, здесь и без него есть кому противостоять президентской тирании. Любопытно, что же эта полукровка задумала?
***
Стуча зубами от холода, Нами кое-как выудила из сумочки ключи от квартиры, с третьего раза попала ими в замочную скважину, и, пропыхтев под дверью добрых минуть десять, ковыряясь в замке и одновременно отогревая закоченевшие пальцы, наконец, буквально ввалилась в долгожданное тепло родного дома. Как обычно, её приветствовали лишь кромешная темнота и вязкая тишина, изредка нарушаемая особо громкими звуками вечернего шоссе, долетающими до внутренних дворовых окон.
- Я дома, - привычно кинула Саёко в пустую квартиру, чтобы хоть как-то разрядить давящее молчание, и, не включая свет, рухнула в жёсткое кресло рядом с прихожей. Из грудной клетки вырвался протяжный хрип, чем-то смахивающий на предсмертный. Чёртов Ханадзава, чёртово платье, чёртовы каблуки… Определённо не о таких приключениях она мечтала. Благо, что хотя бы догадалась переложить ключи из пальто в сумочку. Где совесть у этого человека? Оставить её на улице в такой холод, без денег и верхней одежды… Впрочем, сама виновата. Хотя стоит признать, что неожиданная, десятки раз проклятая ею встреча с этим принцем в тот злосчастный вечер внесла долгожданное разнообразие в её монотонную жизнь, наполненную лишь учёбой, работой, периодическими встречами с друзьями да вечерами за триллерами. Только это всего лишь один день, вскоре всё снова войдёт в свою прежнюю колею. И после окончания этого времени её жизнь станет ещё более невыносимой. Эстер, вполне довольная ролью всеобщей любимицы, разумеется, не принимает желания подруги покинуть страну, даже после всех приведённых Саёко доводов. Что ж, её можно понять… Девушка почувствовала, как что-то мягкое мазануло ей по ноге, следом раздалось тихое мурлыканье.
- Лулу, не сейчас, - простонала Саёко, слабо отмахиваясь от голодной кошки, за что та требовательно вцепилась зубами в безвольно свисающую руку хозяйки. Неприятно, однако, лёгкая боль неожиданно взбодрила девушку, ровно настолько, чтобы накормить настырное животное, переодеться в тёплый джемпер и поспешно залезть под любимое одеяло. Больше нет сил выносить эту уничтожающую атмосферу безысходности и бессилия, охватившую жителей северной столицы. И хотя эта атмосфера наверняка давным-давно накрыла весь мир, почему-то Саёко чувствовала острую необходимость вернуться в Японию, словно там её ждала какая-то иная жизнь.
И цель. Цель, которая почти год терзает её мысли, превращаясь в навязчивую идею. Осталось немного до следующего, главного шага к её реализации.
***
Перед глазами мерно раскачивался серебристый кулон на тонкой цепочке, будто маячок, отмеряющий секунду за секундой. Из мутных очертаний сложно понять, что именно изображает кулон, однако его образ давно запал в душу настолько, что и через сто лет его невозможно будет не узнать. Тихий голос напевал знакомую мелодию, эхом растекающуюся по пространству.
«Свобода, - проговорил всё тот же голос, не прерывая своей песни,- храни её».
Пара светлых глаз мелькнула позади подвески, мальчишка со смехом ткнул пальцем удерживающую цепочку руку матери, от чего мерные покачивания обрели новый ритм. Пространство покрылось мелкой рябью, а затем поплыло волной, и только кулон оставался чётким и ясным, теперь непрерывно кружась перед глазами. И голос, отдаляющийся, затихающий, продолжал напевать, время от времени повторяя единственное слово. «Храни…»
***
Что-то тёплое и шершавое размазывало по лицу что-то мокрое, что-то щекотало нос, а что-то мягкое и тяжёлое уютно грело грудную клетку и своим весом выдавливало из лёгких последний кислород, которого на данный момент катастрофически не хватало.
- Слезь, Лулу, - сонно простонала Саёко, вслепую стряхивая с себя жаждущую ласки кошку и отплёвывая успевшую набиться в рот длинную шерсть. Кое-как разлепив один глаз и кинув косой взгляд на клубящиеся за окном серые тучи, девушка неприязненно поёжилась и попыталась восстановить в памяти события вчерашнего дня. Что-то ей определённо удалось вспомнить, однако Нами никак не покидало ощущение, что она должна что-то обязательно сделать.
«Будь готов, завтра я приду!»
- Вот чёрт, - прошептала Саёко, моментально распахнув глаза и более осознанно уставившись за окно. Через пару мгновений она нырнула под одеяло в поисках будильника. «Сколько раз говорила, повесь в комнате часы» - металась в голове единственная мысль.
***
- Ну и куда ты меня тащишь? – отчаянно зевая, поинтересовался сонный Руи, как только девушка затолкала его в такси и что-то коротко бросила водителю. В какой-то степени происходящее его заинтересовало, но в таком состоянии даже не нужно было имитировать безразличие.
- Увидишь, - не глядя на юношу, сухо ответила Саёко. Забавно, что когда она практически вломилась к нему в номер, игнорируя попытки протеста персонала, парень всё ещё нежился в постели. Было, конечно, достаточно рано, что немало удивило саму девушку, когда она утром, наконец, взглянула на часы, но не настолько рано, чтобы наследник одного из крупнейших в мире торговых предприятий продолжал спать. Наверняка, Ханадзава заранее предупредил администратора о возможном визите, иначе бы её просто-напросто выставила наружу охрана.
В тот момент, когда Руи, заспанно моргая и морщась от солнечного света, вяло пытался противостоять подталкивающей его к ванной комнате визитёрше, он казался ей наиболее человечным, чем за всё время их знакомства вместе взятое. Даже когда она впервые увидела его, беспомощного и растерянного, возле кассы в супермаркете, Ханадзава выглядел скорее божеством, снизошедшим с вершины Олимпа до бренных смертных низов, забывшим при этом пройти предварительный инструктаж по технике безопасности. Другими словами, это был самый непохожий на обычного человека человек, которого Нами когда-либо встречала. Не необычный, не исключительный, не уникальный, а именно непохожий на обычного человека. Неплохо бы пересмотреть свои взгляды на людей.
В тепле и тряске Ханадзава всё же не выдержал и уснул, смешно нахохлившись в углу сиденья машины, словно замёрзший воробей. Временами до него долетали прохладные потоки воздуха из приоткрытого окна водителя, и тогда парень сквозь сон морщился и ещё плотнее вжимался в мягкую кожаную обивку. Саёко тихонько засмеялась. Нет, всё-таки он человек.
Ещё за несколько минут до приезда Нами незаметно для себя стала обдумывать, как разбудить парня, чтобы не напугать и не смутить его, но, к её немалому облегчению, едва автомобиль начал тормозить, Руи встрепенулся и распахнул глаза. Пару секунд его взгляд рассеянно блуждал по салону и, наконец, остановился на улыбающейся девушке. Глаза Ханадзавы сверкнули ледяной сталью. Улыбка на лице Саёко мгновенно погасла, все насмешки разом застряли у неё в горле. Такси остановилось, и парень безмолвно шагнул наружу, оставив спутницу в растерянных чувствах.