От Яганово до Леонтьево три километра полями, тропиночкой.
Можно конечно автобусом прямо до места, но Саня любит вот эту дорогу,
электричкой, а потом пройтись.
Потому что поэт.
Он говорит, что когда идёт вот так, не спеша, по полю, ему боженька в
макушку стишки шепчет.
А что? Вполне. Туда пройдёт – пара стишков. Обратно – полпоэмы. Так за
лето на сборник находит, зимой издаст, сидит, курит.
А места живописнейшие, благодать. Мимо озера. Потом овраг, мостик.
Справа погост деревенский, слева, чуть подальше, - церковь старая,
разрушенная. В церковь заброшенную эту Саня, как человек верующий, и
вообще к господу приближенный, любит по дороге зайти. Постоять под
высокими сводами, поразглядывать остатки росписей, подумать о вечном.
Покурить.
Ну вот. А тут поехал в конце августа, последней электричкой.
До этого долго не был, с месяц может, ну и не подрасчитал, что день-то
сильно убыл.
В Яганово сошел, время к полуночи, темень беспросветная, хоть глаз коли.
Поёжился, а пошел, куда денешься. Дорога-то исхожена, можно и наощупь.
Тем более что вернуться всё равно нету никакой возможности.
Ладно, идёт потихоньку, прислушивается. Ну, в смысле, вдруг боженька
тоже ещё не лёг, и щас несмотря на позднее время начнёт ему стишки
надиктовывать. Приготовился, значит, стенографировать.
А боженька вместо этого возьми, и как назло, - дождь!
Да не просто дождь, а ливень!
Да и не просто ливень, а гроза! Последняя августовская гроза.
Неприятно. Молнии сверкают, дождь холодный, под ногами захлюпало.
«Ничего, - думает Саня, - Доберусь до церкви, спрячусь, пережду
чуть-чуть». В рюкзачке термос с горячим чаем, бутылка водки литровая в
подарок хозяину, еда кой-какая, так что можно и ночь простоять, и день,
если надо, продержаться. И ходу-то прибавляет, чтоб совсем уж до нитки
не промокнуть. А вот уж и оградки погоста в сполохах молний различаться
стали. Вот и овраг, вот и мостик, а тут и до церкви рукой подать.
И тут вдруг - раз! Беда! Заторопился Саня по мостику, а мостик-то - ну
что за мостик, два бревна. Скользко, темно. И уж у того края
поскользнулся, и прямо в овраг – шлёп! Не, не так даже. А вот так.
ШЛЁППП! Плашмя. И съехал вниз по склону. Склон – мечта печника, глина
сплошная.
Ну, выбрался кой-как, даже ещё не с первого разу, в глине весь с ног до
головы. Вылез, давай на боженьку с досады материться. За что мол вместо
стишка такое испытание? Боженька сверху ему молнией хуяк за
богохульство, и дождя ещё добавил. Саня руки в ноги, «прости мя господи,
спаси и сохрани», и в церковь, под своды.
Вбежал в церковь-то, глину с морды рукавом вытер, отдышался. И вдруг
смотрит – ого! В дальнем приделе - свет!!! Неровный такой, как от
костра. Тревожно Сане стало, прислушался. Свет колышется, по стенам
тени, и голоса! Агааааа!
Саня парень-то не робкий, и не суеверный, рюкзачок в руке перехватил, и
на свет тихонько пошел. Какая бы, думает, нечисть там ни была, всё
лучше, чем обратно под дождь. Подходит тихонько, и видит – горит
костерок, над костерком висит котелок, сидят подле костра на ящиках
четыре мужичка, вида довольно обычного, бомжеватого. На ящичке между
ними свечка стоит, закуска кой какая разложена. В углу лопаты блестят
острыми отточенными лезвиями.
Отлегло у Сани. Бомжи, не бомжи, а видно, что промышляют люди копанием
могил на кладбище. Поработали день, отдыхают. Ну что ж, тоже люди
обычные вполне, если правильный подход иметь, всё лучше, чем нечистая
сила. А уж в каком виде сам-то Саня на тот момент был, так бомжи по
сравнению с ним и вообще чисто принцы королевичи-елисеи.
И Саня решил явить себя обществу. Тем более имея при себе весомый
аргумент для знакомства в лице литровой бутылки водки.
И вот входит Саня в круг света, делает дружелюбное лицо сквозь густой
слой глины, и приветливо говорит слегка застывшим на ветру голосом.
- Приветствую вас, добрые люди! Дозвольте у вашего костра обогреться, а
то так продрог там, сил нету!
Мужики на голос повернулись, но вместо привета вдруг резко замерли и в
лицах сильно изменились! Смотрят на Саню, в глазах испуг заметался,
волосы на головах, у кого были, зашевелились, один вообще с ящика
потихоньку на землю стал сползать, никто рот открыть не может.
Саня чувствует – что-то не то. Надо что-то добавить для разрядки
напряженности. Говорит.
- Да вы не бойтесь, мужики, я со своим! - и протягивает вперёд себя
бутылку водки. - Я чуток только посижу, до первых петухов от силы, и
домой. А то дождь там, и сыро, бррррр!
И тут один из мужиков, то ли самый старший, то ли самый смелый, истово
осеняя крестным знамением то себя то Саню, с ящичка привстаёт, и
могильным голосом хрипит:
- ТЫ ЗАЧЕМ ЖЕ ЭТО, ГАД, ОТКОПАЛСЯ???
30.05.2014, 22:15
Линейный вид
